Главным достижением коммуникативного процесса, стал контакт с одним из кураторов аппарата обер-бургомистра Риги Хуго Витрока, которому формально подчинялось гетто и который использовал его как источник рабской рабочей силы, гауптштурмфюрером Дитрихом фон Веттином.
Один из знакомых Мишки Шермана рассказал о том, что в двери его квартиры, в тайнике, спрятаны драгоценности: золотые цепочки, медальоны, кольца. Но все это не стоит и сотой части цены одного перстня с алмазом в 8 карат, из платины, усыпанной камнями меньшего размера. Борис присмотрел одного шуцмана, деревенского парня, не зверствовавшего, как большинство его сослуживцев. С ним удалось договориться об обмене нескольких золотых колечек на хлеб, чай и сахар. Он не подводил, выполняя договоренность, и по-крестьянски серьезно относился к торгу. Спорил о количестве хлеба за цепочку или перстенек без злобы, так, будто торговался на рынке с равным продавцом. Борис рассказал ему о тайнике и поставил условие: если ему удастся проникнуть в квартиру тех, кто поселился в ней в настоящее время, он может забрать все, что там будет, кроме перстня с гравировкой на иврите. И добавил, что это тайник маленький, и если он выполнит договор, то ему расскажут о большом, очень большом. На следующий день перстень был у Бориса. Другого тайника, разумеется, не было. Но шуцман наводку получил. Когда он пришел и рассказал о том, что там, куда его послали во второй раз, ничего нет, Борька устроил ему разнос и обвинил в том, что тот все забрал себе. Будь на месте этого парня упырь покровожадней, все закончилось бы выстрелом в упор, но Борис был уверен в своей психологической позиции и еще не раз давал этому полицаю задания, с которыми тот был в состоянии справляться.
А перстень послужил для того, чтобы заинтересовать Веттина. Давид рассказал ему об этом немце: не зверь, прагматичный, в прошлом– директор ювелирной фабрики из обедневшего аристократического рода. И Борька сумел найти возможность обратиться к этому офицеру в одно из его посещений гетто, прямо у КПП. В отличие от большинства обитателей этого мрачного места, Залесский выглядел опрятным. Его пиджак был даже в каком-то смысле щегольским. Борис владел безупречным немецким, и когда, уловив момент, (гауптштурмфюрер стоял в одиночестве и курил сигарету), он обратился к офицеру с вопросом: «Не сможет ли господин офицер проконсультировать его в одном важном деле?» – остался жив.
Веттин успокоил взмахом руки сопровождающих его автоматчиков, уже поднявших стволы в направлении Бориса.
– Хороший немецкий, – он начал диалог, как нормальный человек. На самом деле, этот высокородный немец был крайне удивлен. Впервые еврей осмелился не то что приблизиться к нему не по приказу, но и обратиться. Стало интересно, и он подозвал Борьку к себе.
– Господин гауптштурмфюрер! Простите за мой вопрос, но я знаю, что вы разбираетесь в ювелирных изделиях. Не могли бы вы посмотреть на одно из них?
Дитрих улыбнулся:
– Ты смешной, еврей.
Он оглянулся вокруг, не желая чтобы кто-то услышал их разговор. Было понятно, что с мелочью этот парень его беспокоить не решился бы, и жестом указал следовать за ним. В помещении КПП находились двое солдат и фельдфебель.
Он приказал им ждать на улице и уселся за стол.
Борька положил перед ним перстень. Веттин недоверчиво разглядывал камень и потом спросил:
– Это ведь бриллиант? Ты ведь не собираешься меня дурачить?
– Что вы, господин офицер, это бриллиант чистой воды в восемь карат.
Генрих продолжил любоваться перстнем. Через некоторое время он произнес:
– Что ты хочешь?
Борис понимал, что сейчас решается его судьба. Или парабеллум, который лежал в кобуре гауптштурмфюрера, через мгновение оборвет его жизнь, или они договорятся.
– Я хочу получить за этот камень 2000 рейхсмарок, это в 20 раз меньше его стоимости. Но в дальнейшем, все драгоценности, которые мы сможем, – он помялся, ища приемлемый оборот речи, – сможем вспомнить, где мы их оставили, мы принесем вам, за те же 5 процентов их реальной цены.
Эсэсовец понимал, что даже если убить всех обитателей гетто и провести тотальный обыск, то ему не достанется и малой доли того, что сумеют найти шакалы из местной полиции и немцы из охраны, но и то, что сумеют найти, в свою очередь, будет малой долей того, что эти евреи сумели спрятать и что этот парень сможет принести из тайников за пределами гетто. Он с нескрываемым интересом посмотрел на этого отчаянного парнишку.