Меланья. А в это самое время я теряю свои показатели!
Пивень. Вы поглядите на ее фигуру, у ее уже никаких показателей не осталось! Разрешите использовать огнестрельное оружие!
Султанова. Охота еще запрещена.
Пивень. Какая ж то охота, когда это чистая самооборона от агрессоров будет? И скажите, товарищ директор, може, кто лисам сообщает, что охота еще запрещена? Они и нахальничают?
Меланья. Не иначе — сообщают!
Сабля. Это, конечно, возможный вариант, но не самый достоверный!
Пивень. Сегодня курчат таскают, завтра на индюшек агрессию распространят, а там и до крупного рогатого скота доберутся. Шо ж это будет?!
Меланья. Шестьсот пятьдесят курчат за один сезон!
Сабля. Да, многовато.
Меланья. Вещественные доказательства! Пух, перо и обглоданные косточки!
Пивень. Дозвольте охоту устроить!
Султанова. Еще раз напоминаю — охота запрещена...
Сабля. Что запрещена, то верно... Но пораздумать надо. Подумаем, дед, подумаем. (Показывая на Султанову.) Только без Советской власти. (Пивню.) А что такое, дед, когда лисы нападают? Агрессия. Надо дать по рукам агрессорам. Пошли, дед, продумаем стратегию.
Ангелина. Меланья Терентьевна! Мы вам девушку на месяц поселим. Практикантку.
Меланья. Сколько лет?
Султанова. Двадцать один — двадцать два.
Меланья. Опасно.
Сабля. Чего опасаешься?
Меланья. Охотника своего.
Пивень. Да ты что? Ты что, соображаешь? Дите же!
Меланья. Она-то дитя, да ты зверобой старый. Поимей в виду, Спиридон, — в кипятке утоплю.
Сабля (Султановой). Ну что, Советская власть, могу тебя оставить здесь?
Султанова. Можешь, можешь, Дмитрий Иванович. У нас еще свои вопросы имеются.
Сабля. Плиссе-гофре, желаю вам. Готовься к поездке в Ростов.
Сабля, Пивень и Меланья уходят.
Султанова (беря журнал). Замуж собираешься?
Ангелина. Дом хорош — могу супруга взять.
Султанова. Горлышкина?
Ангелина. Егорка с лица приятный, но инициативы маловато.
Султанова. Командуешь ты им чрезмерно. Смотри, взбунтуется.
Ангелина. Один взбунтуется, другой под руками шелковый.
Султанова. Это кто же?
Ангелина (играя). Секрет. Глубокая тайна.
Султанова. В торговлю потянуло?
Ангелина. Не меня в торговлю, а ее ко мне. С доставкой на дом.
Султанова. Есть еще такое слово — любовь.
Ангелина. Читала в романах. «Анна Каренина»?
Султанова. А лично как?
Ангелина. Под поезд не собираюсь кидаться,
Султанова. Любовь ощущаешь?
Ангелина. Да потягивает.
Султанова. К кому?
Ангелина. Сложная проблема.
Султанова. Выходить замуж — так по любви!
Ангелина. Ты выходила по любви?
Султанова. По любви.
Ангелина. Ну и как?
Султанова. Не ошиблась.
Ангелина. Вот и я не ошибусь. Не бойся, Ольга.
Султанова. Я от доброго. Не ерепенься.
Ангелина. Потому и слушаю. Советская власть говорит.
Султанова. Не власть, а подруга твоя.
Входит Селезень.
Селезень. Извиняюсь, помешал. Но обязан доложить. Приветствую, Ольга Степановна.
Султанова. Что это вы взмокрели, Гавриил Гавриилович?
Ангелина (усмехаясь). Задание мое выполнял. Портниху к автобусу провожал, Ласточкину.
Султанова. На руках ее несли, что ли?
Селезень. Зачем же на руках? Она женщина увесистая. Чемоданчик подтаскивал.
Султанова (Ангелине). Помоложе носильщика не нашла?
Селезень. А мне не в тягость. А то, что испарина, так это даже полезно. Кожа дышит. Так что ваши замечания, они как бы проходят мимо.
Ангелина. Гавриил Гавриилович настоящий кавалер! Что, промежду прочим, в мужчинах ценится. Не то что некоторые молодые охломоны...
Султанова. Пора мне. (Селезню.) На ветерке не сидите — прохватит, в вашем возрасте мужчины радикулиты, как щуки наживку, хватают. (Уходит.)
Селезень. Подозрительная женщина.