Вместе с этим решением пришло и спокойствие. Дар поняла, что для достижения успеха ей все еще нужно руководство, и подумала, к кому бы ей обратиться. На ум приходила только одна мать. Во многих отношениях она была плохим выбором. И все же Дар хотела, чтобы именно эта мать была рядом с ней. Она может отказаться помочь. Вряд ли стоит винить ее в этом. Такая возможность снова заставила Дар забеспокоиться, и она провела еще одну беспокойную ночь.
На следующее утро Дар начала действовать. Когда повседневная работа в зале была в полном разгаре, она без сопровождения покинула ханмути и направилась в мастерскую, где ткали ткани. Длинное помещение с окнами на север наполнялось естественным светом. На полу стояли станки, у каждого из которых сын или мать занимались ткачеством. Когда Дар шла среди них, никто поначалу не замечал ее. Когда ее заметили, работа остановилась, и в комнате воцарилась тишина. Все взгляды устремились на нее, и Дар снова остро осознала, что не знает, как себя вести.
Наконец Дар заметила Нир-ят, которая неподвижно сидела с челноком в руке. Она поклонилась, когда Дар подошла к ней.
– Я хочу поговорить с тобой, – негромко произнесла Дар. – Подойдешь ли ты к моему ханмути?
Нир-ят снова поклонилась.
– Хай, Мут Маук.
Они шли молча, пока не достигли королевских покоев, и Дар заговорила.
– Нир, мне нужна помощь.
Она заметила, как тревожно стало выражение лица сестры.
– Полагаю, мутури запретила тебе помогать мне. – Зная, что Нир-ят не способна на ложь, она перешла к делу. – Это так?
– Хай.
– Дочери должны быть послушны своим мутури, и твое послушание вполне уместно. Но я боюсь, что оно обречет меня на гибель.
Дар увидел на лице Нир-ят страдание. Это был многообещающий знак.
– Остается только одна надежда. – Дар заглянула в глаза сестры, чтобы передать ей свою настоятельную просьбу. – Ты согнешь шею, чтобы я могла ее укусить?
Лицо Нир-ят побледнело от огромности просьбы Дар.
– Укусить меня за шею! Зачем?
– Если твоя жизнь будет моей, ты освободишься от власти мутури.
– Она будет сердиться, но все равно будет иметь надо мной власть. Только мутури может благословлять союзы.
– Она откажется от благословения, чтобы наказать тебя? – спросила Дар, потому что не предполагала такой возможности.
– Возможно.
– Я бы не спрашивала об этом, если бы моя нужда не была велика.
– Почему я? Я слишком молода, чтобы быть мудрой.
В оркском языке не было слова «доверие», так как для этого требовалось понимание обмана. Поэтому Дар пришлось объяснять причину по-другому.
– Всякий раз, когда я искала мудрости, мне советовали следовать за своей грудью. Так я поступаю и сейчас. Мне нужен совет, который исходит из любви. Еще до моего перерождения ты встала на мою сторону.
– Потому что ты спасла жизнь брату.
– Думаю, Мут ла послала меня спасти не только его. Возможно, чтобы спасти всех уркзиммути. Я единственная живая мать, которая видела войну. Если мое правление не удастся, многие другие тоже могут увидеть это.
– Я ничего не знаю ни о войнах, ни о советах матриархов, – сказала Нир-ят. – Чем я могу быть полезна?
– Я не знаю королевских обязанностей и этикета. Маленькие ошибки делают человека глупым, а у глупцов мало последователей.
– Если ты укусишь меня за шею, мутури усложнит мне жизнь.
– Я знаю, поэтому лучше тебе жить со мной.
– Навсегда?
– Если у меня получится, думаю, мутури простит тебя. Если же я потерплю неудачу, то погибну. Тогда ты освободишься от своих обязательств.
Нир-ят надолго задумалась. Дар, чувствуя ее внутреннюю борьбу, терпеливо ждала. Наконец Нир-ят заговорила.
– Сестра, я последую за своей грудью.
Она опустилась на колени, наклонила голову и отвела волосы в сторону, обнажив шею.
Дар опустилась на колени рядом с сестрой. Как можно нежнее она укусила Нир-ят за шею – достаточно сильно, чтобы оставить след. Затем она обняла ее.
***
Отар был удивлен тем, как много офицеров посетило его. Он уже видел двух сустолумов и одного толума, а ведь еще не наступил полдень. Карг был вторым толумом, с которым он беседовал. Служить в полках орков было позорно, и перемещенные офицеры стремились получить должности. Отару не требовалось особых способностей, чтобы понять их отчаяние.
Колдун расспрашивал каждого офицера, поскольку устные ответы были более точными, чем впечатления, полученные с помощью чтения мыслей. Тем не менее Отар обычно основывал свои суждения на последних. Он уже решил, что Карг не подходит, как и остальные, сочтя его неумелым в обращении с женщинами. Отар уже собирался завладеть разумом Карга, как вдруг обнаружил интересное воспоминание.