Как же теперь не поехать к Зберовскому, не рассказать о странном случае, не посоветоваться?
Главная беда — Шаповалов спохватился поздно, — что весь небольшой остаток вещества из банки был израсходован на опыты и анализы. Петр Протасович вспомнил: еще накануне поступления в университет, еще когда сделал раскопку, он отдал найденные в степи предметы на сохранение Ваське Танцюре — вернее, не самому Ваське, а его семье. Там, кажется, были такие точно запечатанные банки. Где они, целы ли? Вдруг их выбросили за ненадобностью?
Танцюры, вся семья, переселились лет шесть тому назад в Киев.
«Клава, поедем в Киев!» торопливо сказал Шаповалов, как только пришел из лаборатории домой. Тогда рассветало уже, ночь близилась к утру.
«В Киев? — переспросила Клава сонным голосом, приподняв голову с подушки. Помолчала и ответила: — Ну что же, поедем! Я с удовольствием».
Она была свободна: в школе еще продолжались каникулы.
И вот они съездили, возвращались теперь на рудник. Съездили, надо заметить, безрезультатно. Ни банки, ни другие вырытые из земли вещи у Танцюр не сохранились. Может, их отдали кому-нибудь, может оставили на чердаке на старой квартире — никто из их семьи не знает,
Петр Протасович вздохнул: «Так и следовало ожидать!»
Задача осталась нерешенной.
«Но чем же занимался рыжий штейгер?»
Шаповалов не догадывался, конечно, что банки с загадочными веществами связаны с именем легендарного Лисицына, о котором рассказывали Осадчий и Зберовский. Тем более он не мог предполагать, что открыл новые свойства активных зерен Лисицына, — свойства, бывшие неизвестными самому Лисицыну. Тот, увлеченный идеей фотосинтеза, работал лишь с водным раствором углекислоты, никогда не испытывая прямого действия газов на зерна.
Сейчас Шаповалов стоял рядом с Клавой. Ветер врывался в открытое окно вагона. Колеса стучали в веселом, грохочущем ритме.
Он посмотрел на жену — Клава, щурясь, глядела вдаль, пряди русых волос шевелились от ветра, — посмотрел на нее и подумал: с какими чистыми, ясными мыслями приходит она к школьникам, с каким упорством и терпением сидит над ученическими тетрадями, над конспектами своих уроков. Каждый урок ее для учеников должен быть — «по стальным рельсам вперед». Ищет для них сильные слова, яркие образы… А как она прибежала к нему в лабораторию, когда позвонил ей по телефону — было заполночь, лаборанты разошлись, он работал один, и взорвалась колба с серной кислотой — добавлял туда муравьиную…
— Клава! — проговорил Петр Протасович громко, чтобы жена услышала, и положил свои пальцы на ее руку у локтя.
— Ты что, милый?
— Ничего, я так…
Крумрайх в это время сидел в вагон-ресторане; перед ним был графин водки. За тем же столиком сидел лысый старичок в суконной толстовке, красноносый и, невидимому, очень добрый, Старичок ел яичницу, украдкой посматривая на немца.
— Поскольку я по счетной части… — говорил он, обмакивая в яичницу кусочек хлеба.
— Дас ист зе́ер гут — русише шнапс, — сказал Крумрайх и налил из графина две большие рюмки. Придвинул одну из них к старичку. Жестом пригласил: — Про́зит, здоровье ваше, по-русски!
Чокнулся; отхлебнув маленький глоток, отставил свою рюмку в сторону. А старичок вздохнул — нельзя обидеть человека — и выпил до дна. «Гадость какая!» Сразу поморщился и, кажется, захмелел.
— Мне великий интерес, — продолжал немец: — на вашей спасательной станций «Дрегер» аппараты суть?
— Вот не могу тебе сказать. Знал бы, так с удовольствием… Но поскольку я по счетной части, в бухгалтерии Углетехснаба…
— Германски суть аппараты?
— Да что ты — германские! Отечественные, наши. Из треста «Техника безопасности» получаем. Так и пишется в накладных.
— Зо-о, — тянул Крумрайх, — о-очень карош, — и снова подсунул собеседнику полную рюмку: — Про́зит!
— А не лишнее? — испуганно спросил тот.
— Нет, — уверял немец, — нет, весьма полезно есть.
Опрокинув в рот вторую рюмку, старичок закашлял. Отодвинул тарелку с недоеденной яичницей. Глазки его теперь помутнели. Он прислушивался: голос немца доносился к нему точно издалека.
— Жертвы, — спрашивал Крумрайх, — на донецки шахт часто ли бывают? — И на всякие лады повторял свой вопрос: — Взрыв газ, флёцбранд то-есть сказать, пожары под землей? Несчастны случай, рабочим в шахте капут, прискорбны такие, плачевны, велик суть на рудниках у вас?