– Смотри, Ворон, он дышит! – толкнул главаря Крыса.
Обрадованный Ворон посмотрел на Ловкача. Тот действительно как будто бы и спал, причём спокойно. Его грудь мирно вздымалась.
– Гасила с Крысой, занесите его на постель, да укройте от ветра. Не хватало ему ещё простуду подхватить до загнуться!
– Ещё бы, за него ж деньги плачены! – хмыкнул, ловко увернувшись от пинка главаря Крыса.
– Потом мухой сюда – нужно что-то с этими делать.
Впрочем, спешить было уже некуда. В живых противников осталось не больше трех. Из тех, кого достал своей дубиной Гасила. Вообще, он пятерых вырубил, но, судя по расколотым черепам, пытаться спасти их было уже бесполезно.
– Парни, проверьте эти трое живые? – - приказал Ворон.
– Эти двое вроде дышат, а третий даже шевелится. – доложил Гасила.
Не дав сводному брату договорились, Крыса подскочил к шевелящемуся противнику и перерезал ему горло.
– Крыса, стоять! Они мне живые нужны! Этих двоих связать! Рты заткнуть раненым! – рявкнул Ворон.
– Ловкачу тоже? – невинно поинтересовался Крыса, и, провожаемый ругательствами главаря, принялся за дело.
Хотя, его помощь Гасиле заключалась только в обшаривании карманов да советах, как лучше нести.
Через полчаса уставшая шпана свалилась без сил и заснула. Последним вырубился Ворон. «Завтра разберёмся, сегодня уже просто нет сил…».
Новый член банды
Утром Ворон поднялся раньше всех. Поёживаясь от утренней прохлады, он сразу же кинулся проведать Ловкача, страшась увидеть его окоченевший труп.
«Хана тогда этому гоблину! Хотя, он нам помог, да и не виноват, предупреждал. Если бы не Шустрик, лежали бы мы тут сейчас все вчетвером» – проносились мысли в голове.
Ловкач лежал на том же месте, где его оставили. Ворон в отчаянии склонился над ним – парень дышал. Лицо его порозовело. По всему было видно, что он пойдёт на поправку.
«Надо бы закупиться этим зельем. Работает, нам пригодится в будущем. Вот только денег нет – всё Шустрику отдали». А ведь золото главарь собирал на оружие – не зря он намекал своим соратникам, что у них впереди великие дела.
Кинув взгляд в сторону, Ворон заметил двух пленников, только сейчас вспомнив про них. Неспешно подойдя, он увидел окоченевший труп одного и испуганные глаза на залитом кровью лице другого.
Ворон присел рядом, участливо заглянул оставшемуся в глаза живому. У того была разбита голова дубиной Гасилы, но удар пришёл по касательной, что его и спасло – череп не треснул.
– Что с тобой делать будем?
Ворон понимал, что, если ему нужен этот парень, нужно быстрее обработать ему рану. Вокруг неё уже кружились мухи, похоже, некоторые успели отложить личинки.
«Надо кляп ему вынуть. Может он от удара идиотом стал, нам такой зачем?» – подумал атаман.
– Крыса, подъём! Хорош дрыхнуть! – заорал главарь, забыв про то, что Ловкачу нужен покой.
Тот, впрочем, не обратил на крик внимания – забористое гоблинское зелье, похоже, было многофункциональным. А вот пленник от крика вздрогнул.
Крыса сразу же вскочил, схватился за свои клинки. Рядом с ним, как большая тень, встал его сводный брат с дубиной.
«Молодцы, парни, всегда готовы к бою! Не зря я их тренировал!» – довольный подумал Ворон, но вслух сказал:
– Чего за оружие схватились, олухи? Так вам спать охота, что главаря готовы оглушить, а потом зарезать?
Гасила смущенно замялся, отложил дубину. Он вообще соображал туго по утрам. Крыса же быстро понял грубый юмор Ворона:
– Так я к бою готов, вон, парней Косого вижу, затаились, гады, момента ждут!
– Один уже навечно затаился! Гасила, отнеси его подальше, да скинь в канаву какую или кусты! А ты, весельчак, кляп достань у живого, да развяжи его! И ножики свои спрячь, порежешься ещё ненароком… – раздал команды главарь.
– …я-то точно не порежусь, а вот этому могу случайно вены вскрыть… – проворчал Крыса, но команду выполнил сразу, знал, что Ворон шутить не любит.
– У тебя с головой как, соображаешь? Помнишь, как нас резать шли с Косым?
Паренёк кивну.
– Я тебя могу отпустить, иди, куда хочешь. Только сомневаюсь, что ты выживешь. У нас одиночки на рынке быстро становятся добычей. Да ты и сам знаешь. Тем более, с такой раной. Тебя первый попавшийся нищий за шмотки рваные камнем по голове пристукнет.
Парень невольно приложил руку к разбитому черепу, сморщился, потом опять кивнул – говорить ему после удара было явно тяжело.