— Илья сам захотел большой праздник! — самодовольно, с усмешкой говорит, она.
— Да ну, Илья в четыре года решил организовать банкет на пятьдесят человек с зам. префекта, прокурором и прочими? — усмехаюсь я, прикуривая очередную сигарету и выпуская дым ей в лицо. Она морщит нос, машет у себя перед лицом, разгоняя дым.
— Во-первых, это все нужные нам люди и хорошие связи. Во-вторых, они будут с детьми и внуками, мы совместим приятное с полезным — детям хорошо и нам выгода. И заведение это довольно приличное, как раз для семейных праздников. Будет всего двадцать — двадцать пять человек. Так как твои родители не приедут, то после праздника Илья может поехать к ним в твое захолустье.
МОЕ ЗАХОЛУСТЬЕ. У моих родителей довольно большой и уютный загородный дом. Конечно, я бы хотел видеть своего ребёнка на свежем воздухе! Там, где ему нравится. А не с кучкой влиятельных уродов.
— Кому нужны эти люди, тебе? Мне — нет! — я опять начинаю закипать, повышая на неё голос.
— Роберт, успокойся и не ори, кажется, мы с тобой вчера уже всё решили. Мы проводим банкет здесь, потом ты забираешь ребенка к своим родителям на две недели.
— Это и утешает, что мой сын поживет нормально и спокойно две недели.
— А чем ему со мной плохо? ТЫ намекаешь на то, что я плохая мать? — с обидой и удивлением говорит она, поднимая свои идеальные брови. Чем раздражает меня еще больше.
— Да тебя постоянно нет дома — ты или в салонах и еще хрен знает, где тебя носит. Он постоянно с няней. Я предлагал, чтобы он жил у моих родителей, окруженный родными ему людьми, а не чужой ему женщиной!!! — я достиг своей цели: задел её. Она надувает губы, меняется в лице, похоже, собирается плакать. ДА! Я наслаждаюсь её состоянием, самодовольное и надменное выражение стерто с ее лица.
— Рожая тебе ребенка, я не подписывалась вечно быть к нему привязной. И не собираюсь превращаться в домашнюю клушу-наседку. У меня свои дела и своя жизнь. Ирина Александровна — очень квалифицированная няня. Илье с ней очень хорошо! — боже, как я ненавижу эту суку!
Всю оставшуюся дорогу до кафе мы молчим. Она думает, что сказав последнюю фразу, была права. Я молчу, потому что еще пять минут таких диалогов, и я ее убью. А она мне еще нужна живая и здоровая.
Наконец, мы доезжаем до злосчастного кафе. Елена цепляется мне в руку, надев маску образцовой жены. Заходим в заведение с оригинальным названием «Вкусное место». Ну что ж, посмотрим насколько здесь вкусно.
Девушка на входе встречает нас очаровательной улыбкой и, представившись Татьяной, провожает к некой Елизавете Андреевне. Татьяна, покачивает очень аппетитными бедрами, по которым так и хочется шлепнуть. По дороге к кабинету хозяйки заведения она показывает нам зал для проведения торжества. Могу сказать, что здесь довольно милая и уютная обстановка. Пастельные цвета на стенах, панорамные окна с воздушно-белыми шторами, плетеная мебель, накрахмаленные кружевные скатерти, уютные диваны с разноцветными подушками. Довольно мило. Очень уютно и по-домашнему.
Пока Елена осматривает зал, я рассматриваю Татьяну, ее стройные ножки в черном капроне и очень короткую юбку. Девушка смущенно улыбается, не скрывая своего интереса ко мне. Я одариваю ее наглой, похотливой улыбочкой. Но эта игра мне не интересна, в девушке нет никакой загадки, она вся как открытая книга. Елена замечает наши переглядки, бросает злобный взгляд на меня и Татьяну, чем приводит меня в восторг. Я подмигиваю девушке, которая неожиданно вспоминает о своих обязанностях и быстро провожает нас к кабинету. Не успеваем мы дойти до двери, как из нее, громко смеясь, выходит особа с рыжими кудрявыми волосами, миниатюрная как дюймовочка. И почему я раньше здесь не бывал? Тут просто кладезь красивых женщин. Татьяна заходит в кабинет, приглашая нас войти.
— Добрый день, меня зовут Елизавета, — к нам подходит молодая, очень молодая женщина и протягивает руку в знак приветствия.
— Елена, — представляется эта сука, демонстративно игнорируя руку Елизаветы.
Елизавета растеряно моргает, но быстро берет себя в руки, опуская вниз свою руку. Я быстро перехватываю ее и, нежно сжимая, представляюсь.
— Роберт, — не отпуская ее теплую руку, говорю я, заглядывая ей в глаза и начинаю тонуть в карих омутах. Они завораживают и околдовывают меня, сам не замечаю, как начинаю поглаживать ее запястья большим пальцем. Она отводит глаза, мягко вырывая свою руку. Я даже не скрываю своего разочарования.
— Пожалуйста, присаживайтесь, — говорит она, указывая на кресла.