— Фу-у-ух! — Девушка шумно выпустила воздух. — Время поджимает, хоть и тянула как могла. Нам пора.
— Не понял. — Я действительно не понял.
— Нужно поговорить. — Она указала рукой в сторону двери. — Танк требует отчет.
— А, ладно. — Улыбнулся я и тут же с ужасом спохватился. — А как там Данте?
— Пришел в себя. — Ответила Лея с небольшим вздохом. — Собственно, поэтому я тебя разбудила.
Она помогла мне сесть на кушетке, свесив ноги вниз. В этот момент я почувствовал произошедшие изменения. Что-то сковывало все тело, отчего было немного тяжело двигаться и дышать. Опустив глаза, я увидел что на мне был надет самый простой и стандартный бронежилет, который обычно носят охранники или трясущиеся за свою жизнь богатеи. Лямки жилета были затянуты до максимума. Я вопросительно посмотрел на Лею.
— При таких травмах нужна тугая фиксация. — Заговорила она, помогая мне встать на ноги. — А у нас, как ты сам знаешь, мало приспособлений для лечения сложных травм. Пришлось импровизировать: немного эластичного бинта, сверху слой обычного марлевого и, — она держала меня за плечи, когда я твердо стал на пол — сверху, то, что подходило лучше всего.
— Классная импровизация. — Я был благодарен ей и очень старался, чтобы благодарность была четко различима в моих интонациях.
Сразу же понял, что во мне много обезболивающих — немного кружилась голова, глаза никак не хотели открываться до конца и боль. Боль, которая сейчас ушла на второй план но, как сидящий в дальнем темном углу клетки лютый зверь, тихим рычанием как бы говорящий, что его время придет, давала мне понять что все впереди. Зато, пусть и с некоторым стеснением, пока я мог дышать. И я чувствовал, что сейчас мне нужно было надышаться по максимуму, к тому моменту, когда меня опять скрутит.
Данте пришел в себя всего несколько минут назад и, само собой, Танк, как и все остальные, хотел послушать историю и получить ответы. От Лехи он смог добиться только расположения точки, в которой мы бросили машину и от которой мы двигались пешком. Поэтому и было приказано привести меня, чтобы я тоже смог внести свою лепту. Когда мы вошли в общую залу, Танк жадно изучал огромную карту, которую он расстелил на столе как ковер (проектор сломался пару недель назад, так что все теперь делалось по старинке). Рика и Катя сидели на стульях, поодаль, с беспокойством посматривая на Данте. Когда я перевел взгляд на него, причина беспокойства девушек стала мне понятна. Он был похож на изваяние, будто высеченное из стали. Лицо стало еще уже, скулы сильно проступали из-под кожи, он как будто похудел за эти часы. Пепельная серость усугубилась, а огромный черный синяк, занимавший левую щеку до глаза, спускающийся до середины шеи и теряющийся в волосах у виска, придавал моему другу зловещий вид. Но сквозь все это, сквозь свисающую сосульками челку, сверхъестественно ярко сверкали серые глаза, в эту секунду казавшиеся почти голубыми.
— У тебя очень хороший друг. — Прошептала Лея, поддерживая меня за руку. Идти было тяжело — и из-за боли в груди и потому что ноги плохо слушались. — Он нес тебя двадцать семь километров.
Я молниеносно повернулся к девушке.
— Сколько?.. Сколько?!
Она не стала повторяться. В эту минуту все заметили нас и уже было не до разговоров.
— Привет, Слейвин. — Громко сказал Танк. — Будь у меня выбор, я бы не стал тебя дергать, но выбора нет.
Я увидел как в залу вошел Хантер. Мокрый и тяжело дышащий, очевидно он выполнял очередное задание Танка, не знаю.
На мгновение я перехватил взгляд Рики. Было здорово смотреть на нее, но пришибленный последней информацией, долго созерцать милую я не мог. Пока Лея вела меня к стулу, я смотрел на Данте. Я заметил как он сфокусировал взгляд на мне и на душе стало как-то неспокойно, когда несколько мгновений мы просто смотрели друг другу в глаза. Я вдруг понял этот взгляд. Понял его наполненность. Это было что-то такое, что не нуждается в объяснениях, вообще в словах. Что-то такое, что происходит между людьми, которые увидели то, что им видеть не следовало. Что заставляет их впредь смотреть на жизнь под другим углом.
Жилет даровал мне возможность сидеть прямо, но уже через пару минут боль напомнила о себе с новой силой, поэтому я положил руки на колени, согнулся и облегченно вздохнул.
— Ребят, честно, я даже не знаю что сказать. — Заговорил Танк, выйдя вперед, как истинный командир, став во главе стола. — Это… это невероятно… И-и… невозможно… — Он тяжело вздохнул и вытер пот со лба. — Черт, просто расскажите нам все.
Данте был словно не здесь. Он всю дорогу стоял у стены, опершись на нее спиной, и на нем был все тот же черный плащ, хрустящий от обилия высохшей крови и грязи. Голова моего друга была опущена, отчего лицо скрывали сосульки челки. И он молчал. Катя, наверное, переживала не самые лучшие моменты своей жизни, но, повинуясь интуиции, не приближалась к Лешке.