тёмном плаще, сидящий ближе всех к королю и положивший обе скрещенные ноги на стол, насмешливо фыркнул. - Ваше Величество, я... - Персиваль Умбер встал, замялся. Его сомкнутые губы едва дрожали, подбирая фразы для выступления. Выглядел он несуразно. Был очень толстым и потным, его волосы - короткие и гладкие. - Да. Наше экономическое состояние не в лучшем виде. Но! Я могу заверить, что знаю, как можно решить эту проблему. Во-первых, расходы на флот неоправданно велики. Я не вижу смысла тратить столь баснословные деньги государственной казны на такую мелочь. Ведь даже если флот поможет им зайти к нам в тыл, что очень маловероятно даже при ослаблении наших суден, то сухопутные войска разгромят их. В наших геополитических условиях смысла вкладываться в морские силы нет. Лучше отправить их на закупку пищи у Тзильета. Кроме того, Ваше Высочество, я смею сказать, что необходимо немедленно повысить налог на тех, кто не снабжает армию зерном и прочей пищей. А те, кто откажется от новых пошлин будут наказаны. Альтильда вар Дольд прикусила губу от гнева, но стерпела, так как знала, что на данном собрании нельзя демонстрировать эмоции. Ни в коем случае. - А не обойдётся ли это нам тем, что народ взбунтуется? - спросил мужчина в чёрном плаще, под капюшоном которого сверкнули ехидные янтарные глаза, прикрытые небольшими локонами светлых волос. Дыхание у Умбера перехватило. Он не знал, что ответить. - Довольно, Леонардо! - грубо прервал Златогривый. - У тебя была своя задача. И у меня появилось огромное желание выслушать твой доклад. - Хорошо, Зел, не кипятись. Доклад мой таков: Вэйрад действительно набирает военную значимость. Когда ты дал ему звание офицера рода Золотых Львов, он заполучил авторитет в рядах солдат. Его имя звучит во многих военных батальонах. Он становится чуть ли не известней генерала Отсенберда, его близкого товарища... - К тому же, он заручился поддержкой полководца Нильфада, - продолжил Льюис Фоттейд, - который не был замечен даже за мелочной коррупцией, однако у него есть жена и дочь. В случае чего, мы можем надавить на Нильфада. - Зельман, разве в этом всём есть какой-либо смысл? - заговорил толстяк в огромном чёрном платье с массивными золотыми цепями и несуразными короткими пальчиками, придерживающими складчатый старый лоб. На каждом из пальцев красовались шикарные перстни с внушительными бриллиантами и рубинами. Волосы его были сальными и седыми, а общий вид - весьма усталым. - Этот мальчишка - не угроза для тебя. Я точно это знаю: я обучал его, как и тебя. У него никогда не было ни малейшего интереса, влечения к трону. Не стоит тратить время и внимание на безобидные мелочи. - Это не безобидные мелочи, господин Мариус Ольд. Это угроза. И вас никто не спрашивал, не сочтите за грубость. Я высоко почитаю религию и её Всеотца. Однако это вопрос отнюдь не религиозный, - грубо ответил король. - Зел, у меня есть некоторые мысли. Я могу предложить ликвидировать не саму угрозу, а её источник. Ты понимаешь о чем я. Вернее, о ком. Агата - его источник. И она единственная, помимо присутствующих и самого Вэйрада, кто знает правду. И я знаю, как легко и незаметно можно её убрать, - предложил Леонардо. - Так и быть. Но. Я должен узнать мнения остальных членов Совета Короны. - Не имею возражений, Ваше Высочество, - сразу ответил Льюис Фоттейд. - Поддерживаю, - подхватил Персиваль Умбер. Настало небольшое затишье. - Впрочем, я тоже не против, - прервал молчание Роуланд Доббер. - Хм. Что ж. Моё мнение явно никому не интересно, стало быть. Но я тоже проголосую в пользу предложения господина Леонардо Эйдэнса. Не вижу повода говорить иначе, - томным хриплым голосом поддержал Мариус Ольд Святейший. - Присоединюсь, - коротко и точно ответил Норберт Изельгаам. - Так и быть. Согласна и я, - завершила опрос юная адмирал. - В таком случае, благодарю за собрание, господа! Каждый из вас получит письмо на выходе с претензиями и небольшими конкретными поручениями и приказами. Но общая часть завершена. Свободны. Остаются лишь Леонардо Эйдэнс и Льюис Фоттейд. Все поспешно покинули залу. - Говори, в чём твоя идея, Лео, - заговорил Златогривый, дождавшись прекращения шагов в коридорах. - Я узнаю, когда Агата будет одна, и натравлю на неё какую-нибудь вшивую банду разбойников. Они от неё и мокрого места не оставят за жалкий мешочек золотых. Ещё и молчать будут, если вдруг что. Вот и весь план. Вэйрад даже не поймёт, что её могли убить не просто так. Ты и сам знаешь, в каком ныне состоянии криминальный мир и общество в целом. Может, на фоне горя и службу оставит. Или повесится. Что было бы ещё лучше. Не правда ли, Зен? - Неплохо было бы. Но ты должен прекрасно понимать, что ни в коем случае это не должно всплыть наружу. И да. Не допусти, что Вэйрад вдруг не уедет или в компании Агаты будет какой-нибудь другой достойный солдат. Ты ведь знаешь, в каком состоянии ныне криминальный мир, Лео. Подготовкой полиции к этому мероприятию займёшься ты, Льюис. Никаких жандармов на зоне операции. И да, если вдруг что, ты займёшься зачисткой тех, кто слишком многое узнает. И, разумеется, возьмёшь вину на себя. Понял, Льюис? - Слушаюсь, Ваше Превосходительство! - громко ответил Фоттейд. - Свободен. Он резво покинул помещение. - Спарринг? Как в старые добрые? - предложил Леонардо. - Давненько я не разминал кости. Доставай клинок. Леонардо мгновенно вынул лезвие меча из ножен за спиной, развеял плащ, встал в стойку и со свистом порхнул в сторону Зельмана, который в то же мгновение вынул свой клинок, эффектно парировав выпад. Оба закружили в пируэтах, то и дело скрещивая лезвия. Их скорость движений, настолько точных и сокрушительных, была так высока, что невозможно было уследить за тем, чей выпад или оборот. Грохот беспрерывно лязгающих ударов стали уже начинал сводить с ума. Мельчайшие частички лезвия осыпались на белоснежную плитку залы, словно нежные снежинки в первый зимний день. Вскоре оба устали от бессмысленного фехтования, где невозможно было определить победителя. Скрестив в последний раз мечи, Златогривый сделал грубый удар ногой, после чего его оппонент выронил меч, видно, что специально, но это было вовсе не важно, ведь потом Леонардо схватил его руку, всё ещё парящую с мечом, и ловко построился под короля, выдав неплохой удар локтем по его рёбрам. Соответственно, и второй меч скрежетнул по полу. Они перешли на рукопашный бой. Но и здесь определить конкретного лидера не представлялось возможным. Оба наносили в равной степени бесполезные удары, которые парировались то блоками, то ладонями. В конце концов, Эйдэнс сбил такт боя, размахнув своим чёрным плащом, наконец завершив поединок мощным ударом коленом по губе Зельмана. - Зараза... Ты же не можешь честно, я забыл... - тяжело дыша, прокомментировал Златогривый. - Как же, ведь ты глава всего того дерьма, что называется преступным миром... - У него треснула губа, потекла кровь, глухо падая на плитку. - Чёрт бы тебя... Ты же знаешь, что мне нельзя получать травмы! Я же, мать твою, король! Чёрт... - Тоже мне - травма! Трещинка. Не более. Намажешь своими маслами и прочей ерундой - будет нормально, - иронизируя ответил Леонардо. - Заткнись. - Эх... До того, как стал королём, был ты намного проще... - До того, как я стал королём, я был никчемным отбросом. Мать - Бог знает кто. Отец меня ненавидел и даже не старался это скрыть. Брат меня презирал, хоть и не высказывал этого. Но сейчас никто не посмеет уже сказать что-то против меня. Я докажу всем, что я величайший король Невервилля! Я построю великую империю на обломках никчемного наследия моего отца и его отца. Пусть они сгниют в Аду, но я восстановлю то, что они оставили после себя. Всё это убожество! А сначала я сотру с лица континента Игъвар и сожгу тушу Лорда Дезевона! А затем и искореню всё дерьмо, что таится в низших слоях населения. Уничтожу неравенство между стратами! Я высеку своё имя в истории! Каждый признает меня! Я не пощажу никого, кто встанет у меня на пути! Так что лучше заткнись, - разошёлся Зельман. - Хорошо, хорошо... Успокойся. Мне аж дурно стало от твоих речей... - Займись Агатой Леонель. Немедленно, - приказал Златогривый, встряхивая свою синюю мантию и поправляя королевский пиджак. - Так точно, дружище. Не забывай, что мы ещё друзья! - крикнул напоследок Леонардо Эйдэнс, взмахнув рукой. II. - Мама! Почему папа не хочет брать меня с собой на войну? - подбежал к маме, готовящей обед, мальчик с тёмными волосами. - Зендей! Я же готовлю! Отец не берет тебя с собой, потому что на войне очень опасно! Там гибнут люди. Я тебе это уже объясняла. К тому же, ты должен приглядывать за Адиялем! Помнишь? Это твоя обязанность. - Ну, мама... Я тоже хочу подраться! Я умею! Папа меня научил, - продолжал настаивать Зендей. - Нет. То, чему ты научился от отца, - слишком мало. Тебе всего-то семь лет, а Адиялю только год исполнился. - Как меня уже достал этот Адияль... Всё время Адияль, Адияль... - фыркнул мальчик. Его глаза покрылись влажной плёнкой. - Привет, Зен. - Пап, ну не уезжай... Ты и так всё время на службе. - Я не могу. Извини. Вернусь - мы обязательно съездим в Сноудэрхель, как ты и просил. - Встав на коленки, обнял сына Вэйрад, почесав его вьющиеся волосы. - Ну не скучайте. - Прощай, любимый. Возвращайся скорее, - проводила мужа Агата, поцеловав его грубые мужские губы. - Где Адияль? Где наш малыш? Хочу его расцеловать! - Вот он ползёт... - тускло и обиженно указал на малыша Зендей. Вэйрад подбежал к ребёнку, взял ег