на руки. Адияль расхохотался без видимой на то причины, как и положено детям его возраста. Отец яростно принялся помечать своими губами тело малыша. - Ну, не скучай, Эди! Расти большим. Я проверю. Всем пока! - попрощавшись, вышел из дома Вэйрад. Поскакал. Дом был небольшим. Одноэтажным. Кирпичным. Аккуратный деревянный забор ограждал территорию дома, равную примерно десяти соткам. - Расстроился? Иди, я тебя обниму, - сказала Агата, присев на уютный диванчик. - Зендей с Адиялем в руках присел рядом, облокотил голову ей на ноги, а Адияль пополз на пол. Мама схватила и его, прижав к себе. - Мои вы мальчики. Я вас очень люблю. Извини уж папу, что он всегда на службе. Он всё-таки солдат. Ещё и офицер. У него очень много обязанностей. Но он вас тоже очень любит. Когда-нибудь ты вырастишь и станешь таким же отважным солдатом, как и твой отец. Если, конечно, захочешь, - поглаживая голову Зендея, говорила Агата. - Вот бы поскорей это время настало... Адияль лишь рыгнул, как и положено детям его возраста. III. - Приветствую, дружище! Как добрался? - поздоровался с Вэйрадом пухлый мужчина с лысиной на голове, на нагруднике которого была синяя лента. - Хорошо добрался, Фирдес, спасибо. Хотелось бы знать обстановку и цель задания более подробно. Лучше не будем терять времени. - Узнаю твою серьёзность... Форпост Ига находится неподалёку от мыса Бейз, главной геоэкономической позиции Невервилля. Значимость Бейза заключается в том, что это самый южный мыс государства. Кладовая пищевых запасов. Потеря этой позиции ознаменовала бы потерю более чем пятой части всего зернового урожая и более половины всего пищевого оснащения армии на передовых линиях фронта. Защита этой позиции - вторая по значимости после Винтерхеля, столицы государства. - Как ты уже знаешь, все полководцы получили оповещение от главного Гвардейского Состава о срочном сборе у юго-восточных границ. Король Зельман отдал срочный приказ отбить ближайшие территории Игъвара. Соответственно, я, как генерал, обязан оповестить каждого офицера и собрать все батальоны, которые только возможно на укрепление фронта. - Ясно. Значит, я должен оповестить свою роту? - Нет. Ты не будешь оповещать роту. Ты будешь формировать батальон. Стой. Без вопросов. Дело в том, что численности войск катастрофически не хватает. Нужно ведь и не отпускать и остальные территории. В связи с этим и был дан приказ о перераспределении батальонов. Цель - мобилизация войск без потери военной мощи. На твои плечи я это и доверяю. - Похлопав по плечу удивлённого Вэйрада, генерал Отсенберд достал небольшую флягу в кожаном обрамлении и продолжил речь уже немного иным тоном: - Ну а сейчас выпьем! А что ты думал? Завтра будет тяжёлый день. А послезавтра очень важное сражение. Ужас какой-то, насколько важное... Будет драка похлеще, чем в 1092... - Я не хочу, - отказался от протянутой фляги Леонель. - Не отказывайся. Более шанса может и не представиться, - настаивал Фирдес. - Не говори так. Я точно не умру. Меня дома ожидает семья, которой я обещал вернуться. - Точно! У тебя ведь семья... Если я не ошибаюсь... жена и сын? - Да. Двое сыновей. Один - младшенький, которому недавно только год стукнул. Другой - постарше. Ему семь лет. - Понятно. Вэйрад ещё долго препирался, но всё-таки Отсенберд оказался настойчивее. - Эпф... - изрядно выпивший Фирдес рыгнул, - да... Весёлый ты мужик, Вэйрад. Мне вот интересно, откуда ты такой взялся. Уж я-то многих знаю. И талантливых солдат много повидал. И, прямо скажем, таких себе. Узрел на своём веку и выдающихся воинов, стратегов... Но о тебе я узнал, лишь когда пришла весть о том, что кому-то присужден титул рода Золотых Львов, впервые за столькие годы. Так откуда же ты? Я видел тебя в бою и точно могу сказать, что ты мастер клинка, но появился ты внезапно. Тебе, к тому же, всего-то двадцать семь, насколько я знаю. - Я простой солдат. Я ниоткуда - из глухой деревеньки. Ну, стало быть, выпил я всё-таки немало, а нужно ещё и завтра рано вставать, - покачиваясь от выпитого алкоголя, Вэйрад встал из-за стола, за которым они всё это время пили, и направился к выходу. - Постой! Ты думаешь, что я отпущу тебя в какую-нибудь дряхлую ратушу поблизости, иль куда ещё похуже? Ты уж оставайся здесь. Это уютнейший форпост. Здесь есть пара замечательных комнат. Тем временем на границах уже собирались орды солдат в белоснежных доспехах. В воздухе будто чувствовалось напряжение. Напряжение в ожидании великой битвы, от исхода которой зависит будущее двух крупнейших государств. IV. Тусклый рассвет. Лучики просыпающегося солнца едва освещают комнату небольшого кирпичного дома, в которой вертится, пытаясь укрыться от света, ребёнок в миленькой люльке. Рядом сидит его мама, заснувшая с детской книжкой в руке. Её одна рука лежала на той странице, где она остановилась, другая - возле малыша, на его подушке. Было раннее утро. Но маленький рыцарь уже оттачивал своё мастерство рукопашного боя во дворе дома. Его оппонентом служило бревно, поверх которого были натянуты несколько слоёв старых, потрёпанных одеяльцев. - Здравствуй, зайка мой ненаглядный, - сказала проснувшаяся от кряхтения Адияля мама, нежно целую его лоб. - Как спалось тебе? Вижу по улыбке, что хорошо, - продолжала беседовать с годовалым ребёнком Агата, всё более страстно тиская его. Ребёнок в ответ лишь смеялся, играясь с её длинными шелковистыми тёмными прядями волос. - Твой братик, видимо, опять на своём чучеле отыгрывается. Пошли поздороваемся с будущим воином. - Взяла на руки малыша, попутно одевая его, выходя из комнаты. - Доброе утро, Зендей! Как тренировка проходит? - обняла уже сильно вспотевшего сына Агата. - Я никогда не стану таким же сильным, как папа... У меня ничего не получается! - пнув бревно, провопил Зендей. - Не говори так. Это удел слабых. А ты не можешь быть слабым, учитывая, кто твой отец. - Агата опустила Адияля, дав ему свободу выбора, куда ползти. - И я уверена, что даже у твоего папы не всегда всё получалось. А как же! Уж мне ты можешь поверить. Я его видела и подавленным, и сломанным, и героическим, и мужественным, и даже плачущим. Правда, только пару раз... Но это не суть. Зендей, всё у тебя получится. Я верю в тебя. И знаю, что ты будешь великим воином. Как твой отец. Кто бы мог подумать, что судьба этого мальчика - быть в тени своего отца до конца своей жизни, которая оборвется слишком рано. Как и его отца. После её слов мальчик слегка улыбнулся, как бы по-детски пытаясь это скрыть, но мимо взгляда матери это не пройдёт. Перестал хлюпать. - А хочешь, я тебе покажу пару приёмов, которым меня научил твой отец? - слегка толкнув в плечо сына, предложила Агата. - Да! Конечно! Ещё ты б такое спрашивала! - резво согласился Зендей, в ответ подтолкнув в плечо маму. - Только тогда, когда подкрепишься! На голодный желудок нельзя тренироваться! Я тебе это уже говорила. Притащи Адияля, а я пошла сварю вам кашу. Ну и себе... Как только Агата вошла домой, сразу же надела фартук и пошла к печи. Готовила она отменно. Это знал и Вэйрад, и дети. Мальчики сидели на уютном диванчике, пока мать порхала над котелком, и по-ребячески бесились. Запах набухающего пшена сводил с ума голодного Зендея, изрядно уставшего после его самостоятельных занятий. Адияль же, как и полагается детям его возраста, просто пускал слюни на вельветовую простыню, лежащую на диване. - Зендей, сходи, прошу, в кладовую и возьми там масло. Оно должно быть на верхней полке слева в стеклянной баночке с синей крышкой, - попросила Агата, не отрываясь от процесса помешивания каши, чтобы та не загустела. Смысл от того, чтобы использовать масло на этом этапе готовки озадачил бы многих хозяек. Однако, учитывая, насколько вкусными получались всегда её блюда, никто даже бы не посмел перечить её воле. Особенно не хотел перечить Зендей, который уже не мог более ждать пищи, и поспешно направился к кладовой, находящейся под лестницей на чердак. Адияля нельзя было оставить в доме без присмотра хоть на пару минут, поэтому старшему пришлось взять его с собой в это увлекательнейшее путешествие. Разумеется, Зендей не совладал с собой, когда увидел буханку ржаного хлеба. Ему оставалось лишь надеется, что никто не заметит пропажи половины батона и что мама ничего не заподозрит в том, как долго он берёт одну единственную баночку масла, которую приметил сразу. - Вот. Держи, мама, - протянул Зендей тот самый стеклянный сосуд с синей крышкой. - Спасибо. Совсем скоро будет уже готово. Агата подозрительно ухмыльнулась, увидев крошки хлеба на баночке и возле довольного рта Зендея. Надежды мальчика начали развеиваться, но было не похоже, что мама собирается его ругать. Запах становился всё более дурманящим. Даже несмотря на то, что Зендей уже объелся ржаного. Адияль продолжал заливать всё вокруг густой слюной. - Адияль! Черт возьми! Хватит уже, - не выдержав, взорвался Зендей на брата, который, играя, случайно или специально - в его возрасте не поймёшь - обмочил всю рубаху брата. - Твою дивизию! Мама! - А ну-ка следи за языком! Что за выражения такие! Не бери пример с отца хоть в сквернословии. Иди в баню, возьми новую рубаху и переоденься. Только сначала помойся. Мать твою... - вырвалось с языка у матери, только что ругавшей сына за сквернословие, в пример использования которого он якобы берет отца. - Упс... - промолвила про себя Агата, когда Зендей уже наверняка был в бадье. Несмотря на слегка испорченный аппетит оба мальчика съели кашу, дочиста отл