и подавлению тех, которые ей были не нужны. - Ребята, вижу уже все проснулись. Давайте сходим сегодня к речке искупаться. Погода замечательная, - бесцеремонно ворвалась в комнату гостей Фалько, держа в руках Адияля. Зендей даже не заметил отсутствие неугомонного малыша, портящего каждое утро абсолютно всем его сожителям. И это было странно, но он доволен, что выспался. Вскоре они уже шли по пыльной тропе к той самой речке. То, что их по дороге терроризировали мошки и комары, довольно сильно раздражало детей. К женщинам же насекомые особо не приставали. Хотя время от времени Фалько размахивала руками. Солнце пекло неимоверно. - Жуть... Жарко, - изнывая, простонал Зендей. Его лицо было настолько влажным и блестящим, что, казалось, он уже изрядно покупался. Спустя два часа томительной ходьбы они наконец добрались до реки. Правда рекой этот прудик можно было назвать чисто условно. Малюсенькое озерцо, по берегам которого росли камыши и телорезы. Лишь крохотный обрывок побережья этого водоема был песчаным. - Что за болото... - проворчал Зендей, увидев это великолепие водных развлечений. - Фалько, ты издеваешься? Что это за пруд? Или мы ещё не притопали? - поддержала негодование сына Агата. - Что ж... В моей памяти это местечко выглядело лучше. Я сама тут не была лет пять, если не больше, но точно была уверена, что этот водоём покрупнее... - выразила непонимание Фалько. - Уф... Что имеем, то и имеем, как говорится, - приговаривала Агата, на ходу снимая обувь и заходя в воду с Адиялем в руках. За ней последовал и Зендей. Купались они не слишком долго. Вскоре им это наскучило. Но ещё немного они погрелись на солнце. Точнее - ждали, пока камиза Агаты, которая, будучи мокрой, так пышно выделяла прекрасную женскую фигуру, высохнет. По пути обратно они заметили указатель, который говорил о том, что река находится в трех милях на юг. На Фалько, которая повела их на пять миль к востоку, обрушился шквал недовольства со стороны Агаты и Зендея. Хоть Адияль не очень хорошо умел выражать свои мысли, он тоже наверняка был разочарован таким поворотом. Вернувшись в деревню, они решили побродить по местным. Уж очень хотела Агата познакомиться с жителями. Первый, кто рьяно желал пообщаться с людьми, оказался пьяный мужчина в полицейской униформе, который настойчиво убеждал Агату в том, что занятия любовью с чужими весьма благополучно влияют на самооценку, настроение, каким-то образом на здоровье и даже на семейное счастье. Неудивительно, что Леонель в грубой форме отослала Горделя - так он представился - в места, в которых обычно никто побывать не соглашается. Кроме Горделя в деревне проживали несколько старушек и пару стариков. Один из них, так именуемый Бельдек, был довольно общительным, но весьма незаурядным в умственным развитии. Иными словами - занудливый старичок. Из тех, кто был интересен в общении и не представлялся невежей, стала близкая подруга Фалько. Жанн сразу поладила с гостями. Единственный, кому она не пришлась по нраву, - Зендей. Впрочем, и ему некоторое время было интересно послушать нового для него человека. Вечером, когда они уже вернулись к Фалько, Агата решила, что останется с детьми ещё на пару суток. Как раз, чтобы вернуться домой к приезду Вэйрада. Зендей был не сильно рад такому исходу. Однако он подумал, что здесь пока всяко веселее, нежели дома. VII. День великого сражения настал. Бой за мыс Бейз. Никто не знал точное время начала боевых действий. Никто не знал и точное место начала баталий. Ясно было лишь одно: скоро разольются алые моря у границ государств великих. Король Зельман не знал ничего точно. Но был готов, как ему казалось, ко всему: перераспределил все батальоны, отряды и роты, перестроил армию. Все войска разместились практически равномерно по южной границе. Златогривый не знал, как поведёт себя Лорд Дезевон. Может быть, он даже и не подумает отбивать главную эко-тактическую позицию северян, оставив мыс в покое. Или его план заключался в том, чтобы этот мыс завоевать иным, непредсказуемым маршрутом. Зельман ничего не знал наверняка. У мыса Бейз уже стоял батальон генерала Отсенберда, а точнее - два батальона. "Ясное небо. Красивое. Нежное. Принесёшь ли ты победу? Конечно, принесёшь. Ведь иначе и быть не может. Меня дома ждёт Агата, дети..." - подумывал, сидя на оголенном пеньке в миле от границы, Вэйрад, устремивший взгляд в небеса. - Чего сидишь? - спросил неожиданно подошедший Фирдес, прислонившись на плечо Леонеля. - Ветер дует слабый. Это хорошо. Птицы летят к нам - тоже хороший знак. Ну я всяко этой ерунде верить не думаю. И ты не думай. - Да не об этом я думаю... Думаю о семье... Хочу поскорее к ним прижаться и расцеловать, - ответил офицер помутненными глазами, какие обычно бывают, когда человек о чем-то глубоко задумывается. - Господин генерал! У меня срочное извещение! Гвардейский голубь! - сообщил Отсенберду тот самый юный информатор. - Слушаю. - Полководцы главного Гвардейского Состава сообщают, что разведчики видели орду Белых у центральных границ. Требуют отправить один батальон от вас на крепость Вендэйта, - известил юнец. - Хорошо... Отправляю батальон под командование офицера Доля, - ответил Отсенберд. - Сообщи ему, чтоб собирал войско и выступал немедленно. - Так точно! - резво откликнулся информатор. И побежал сверкая пятками. - Почему вы не меня отправили? Или сами не отправились? - поинтересовался удивлённый Леонель. - Ну... Во-первых, потому что нельзя оставлять этот мыс голым ни в коем случае. Необходимо обеспечить этот мыс хорошей защитой. Оставить лучших здесь, понимаешь? - Льстиво. Но ведь видели Белых... - Какая разница, кто там и что увидел? Ныне основная задача оберегать Бейз. Никаких возражений, офицер, - перешёл на грубый военный тон генерал. - Так точно, - подстроился Вэйрад тем же тоном, но по его холодному взгляду стало ясно, что он не поддерживает политику генерала. Лагерь уже наполовину опустел - половина основного батальона поменяла локацию. Вэйрад и Фирдес внимательно глядели на юг. Леонель - с острием меча, воткнутым в почву, и подбородком, опущенным на кончик рукояти; Отсенберд - с мечом, лежащим рядом, и скрещенными, выставленными вперёд, ногами. Спустя некоторое время затишья, вдали зарокотали боевые олифанты и гулкие кличи, грубость которых весьма точно совпадала с грубостью игъварского языка. Он постепенно приближался. - Твою мать! Сукины дети! - Отсенберд резко встал взял рог, лежащий у него на коленях, и затрубил три раза подряд - сигнал к подготовке к бою и к срочному извещению верхушки о вторжении. Прошло всего не более пары минут, и уже весь батальон стоит длиннющей линией с выставленными вперёд копьями на щитах. Впереди всех стояли Отсенберд и Вэйрад. Внезапно по ту сторону горизонта начали виднеться хоругви и знамена. Затем и первая шеренга Белых. Их ряд был гораздо шире, а рядов было дважды больше. Иными словами, их было не менее, чем в четыре раза больше. - Что делать будем? - спросил, не отрывая глаз от орды в серебряных латах, Отсенберд. - Я, кажется, придумал, - моментально ответил Вэйрад. - Действуем зеркальной змейкой. - Как? - Фирдес впервые слышал про такую тактику. - Отмыкаем от середины войска две части так, чтобы это было еле заметно для врага, но отлично для союзников. Далее идём единым фронтом в стандартном построении. Затем, когда первые стычки пройдут, необходимо будет перестроить колонны так, чтобы с нашей стороны тот, кто был последним стал первым. Понимаешь? - Отсенберд покачал головой, а тем временем орда противника всё приближалась. Леонель резво достал из боевых портков дряхлый лист бумаги и начал рисовать сложную схему построения. - Для чего это всё? - спросил, почесав затылок, Фирдес. - Для того, чтобы мы оказались сзади. Непредсказуемо для них. Видишь их строй? Командиры и лучшие воины сзади. Стандартная схема. Если они не заподозрят нашу тактику, мы высечем их лидеров, оставив без командования их отряд. - Понятно. Некоторое время Вэйрад и Фирдес активно объясняли тактику боя каждому из офицеров, после чего те, как могли, объяснили всё остальным солдатам. Времени было мало. На самом деле никто не ожидал того, что игъварцы придут сюда. Не ожидали такого, казалось бы, наивного и глупого хода. Но оказалось, что этот наивный ход был гениальнее всей той феноменальной тактики короля Зельмана. Враг стоит в нескольких саженях от невервилльцев. Бой вот-вот начнётся. Напряжение нарастало с каждой секундой молчания и бездействия. Наконец, их ряды, построенные в виде пирамиды, каждое последующее звено который было лучше оснащено, расступились, и между ними гордо на боевом вороном коне прошёл предводитель их батальона. Он был в золотых доспехах и золотом шлеме в виде яростного дракона с ярко красными рубиновыми глазами - общепринятый вид Бога южных земель. Он спокойно, не спеша, подошёл к Отсенберду, снял шлем. Презрительно посмотрел в глаза сначала самого Фирдеса, а затем и Вэйрада. И произнёс: - Juilf. Huppenre. Op dsaf ingop dui pordt. - Игъварский язык мало что мог пояснить северянам, но затем он продолжил на всеобщем: - Вы сегодня потерпите поражение. Я превращу вас в горстку пепла. А затем пошлю голубем голову генерала Отсенберда вашему королю, - его произношение было слишком грубым, но фразы - вполне чёткими, чтобы невервилльцы поняли, что ждёт их в случае поражения, в котором, впрочем, не сомневался полководец противника. Он вернулся обратно на свою позицию, а за