тихой обстановке. Генерал Фирдес Отсенберд, соизволите? - спросил неожиданно подошедший король Зельман. - Хорошо. Конечно, - ответил Фирдес. Пройдя приличное множество коридоров дворца, от сверкающей роскоши которых на глазах сами по себе наворачивались слезы, и, поднявшись по лестнице, они наконец подошли к так называемому кабинету короля. Вэйрад удивился, что на пути не было ни единого стражника. Учитывая, насколько абсолютно каждая резиденция или дворец, хоть как-то причастные к имени Его Высочества, охраняются, это было очень даже необычно. - Проходи, братец. Не стесняйся, - каким-то прохладным и саркастичным голосом тихо сказал Зельман, открывая двери кабинета. Внутри его встречали и Льюис Фоттейд, и Мариус Ольд, и Персиваль Умбер. - Здравствуйте, Всеотец, - сразу, заметив знакомое лицо старого учителя, Вэйрад приклонился. - Не стоит этого, братишка. Встань. - Абсолютно ясно, думаю, что ты здесь не только из-за чисто документального присвоения тебе в личное командование батальона твоего товарища Отсенберда. Так ныне прозванный батальон имени Бейз. Звучит, не правда ли? И сразу ясно, что за батальон, за какие заслуги. Не суть. Ты, наверное, знаешь, что наш уговор был таков: ты не лезешь в политику, я не мешаю тебе с карьерой. Это были взаимные условия. Но я узнаю вдруг, что в рядах солдат начинают ходить слухи про весьма интересные теории о твоём происхождении. И причиной являются якобы привилегии, дарованные лично мной. Что ты можешь сказать по этому поводу? - Во-первых, наш уговор был негласный. Мы договорились лично, чтобы никто не узнал. Мы, мать твою, совершили государственный переворот! Мы преступники! Какого черта здесь сидят какие-то охламоны? Во-вторых, я знать не знаю, что за слухи этакие. Мне плевать на них с высочайшей колокольни. А вот как Его Высочеству может быть это так важно - вопрос посложнее... Ты бы лучше разобрался с войной, чем бегал за мной! - вспыхнул Леонель. - Не твое дело, как у меня обстоят дела на фронте... Резко в кабинет врывается мужчина в маске Аврольда - Бога справедливости и милости, представляющий собой обезьяну с красной шерстью и белыми зрачками, - и чёрном плаще. Он словно плыл по воздуху с невероятной скоростью. В руках он держал меч и мчался в сторону короля. Ещё бы мгновение... Но Вэйрад среагировал, успел. Хотя даже ему было не так просто уследить за рывком этой чёрной тучи. Лезвия схлестнулись, раздался лязг, сверкнули осколки стали. Сквозь зазоры маски для глаз на Вэйрада смотрели янтарные жемчужины. Они долго пялились друг на друга. Через этот снисходительный взор чувствовалась улыбка, скрывающаяся под личиной мудрого Бога. Будто случилось что-то, что сильно обрадовало мятежника, хотя, как показалось офицеру, в данном случае это довольно странно. Но вскоре их пауза прервалась - бунтовщик отпрыгнул и ринулся в обход с такой же скоростью, но для Леонеля и этот выпад был читаем. Таким образом они скрещивали мечи несколько раз к ряду, не уступая друг другу ни в реакции, ни в скорости, ни в силе. С виду казалось, что Вэйрад, стоя на месте, бился с чёрным облаком, в коем иногда промелькивал огонёк в виде красной маски и раскаты молнии в виде лезвия клинка. Удивлённые мины присутствующих говорили за себя. Наконец Леонель всерьёз взялся за противника и несколькими выпадами довёл его до выхода, а затем сбил с ног, но тот быстро встал. Следующей атакой Вэйрад выбил из рук мятежника в чёрном меч. Уже был готов замахнуться на добивающий, но в этот же момент из темного силуэта выполз дым тёмно-фиолетового цвета. Мужчина скрылся. - Кхэ... Твою ж мать... - откашливался от дыма Леонель. - Сука, где стража?! Стража! - рявкнул офицер, как в кабинет ворвались трое стражников. - Обыскать всю резиденцию! Мужчина в чёрном плаще и маской Аврольда, кажется. Найти его! Немедленно! - грозно командовал Вэйрад. - Какого чёрта, Зел?! Почему тебя никто не охраняет? Почему нет ни единого солдата у дверей? Зараза... - буркнул офицер, протирая глаза. - Видно, дымка была ядовитой... Глаза щиплет... Чёрт... Кажись, сознание теряю... - успел прошипеть Леонель, как рухнул навзничь. Последнее, что тот успел подметить, - вбегающий в кабинет Фирдес. XI. Зима. Солнце высоко в зените. Яркое, слепящее. Но холодное. Мороз окутал всё вокруг. Зима на севере всегда мрачная и морозная. - И всё это для того, чтобы сесть на трон? Ты, отброс, который я приютил по доброй воле, от женщины, которую я не знал, не заслуживаешь этого места. Это место моего отца! Значит, будет и моего сына! Ты мне не сын. Пойми уже это наконец. Я даровал тебе лучшее образование, лучшую заботу, о которой только могут мечтать такие как ты! И тебе этого мало? Ты желаешь взять мой трон? Откинув в сторону моего прямого наследника? Твоего брата? - Я ненавижу Вэйрада! И вы знаете, что я лучше его во всем! Я рождён для трона! Я старше брата! - Нет! Не видать тебе трона! Стража! - Стой, отец! Что ты делаешь? Он заслуживает престола больше меня! Я никчемен в политике, экономике, даже в стратегии! - Заткнись! Тебя никто не спрашивал! Ещё раз воспротивишься моей воле - пощады не жди! Стража! Где, черт возьми, стража!? - Отец. - Что ты делаешь? Что это? Ты? Убить меня вздумал?! Отца? Я тебя вырастил! И ты... Кх... - Да. Но Зельман будет сидеть на троне. Он того больше заслуживает. И ты это всегда знал. Прости... Хлестнула кровь. Упали слезы. Стук меча, упавшего на золоченую плитку. - Вэйрад, спасибо. - Ты знаешь уговор. Не подумай, что я иначе стану к тебе относиться. Я это делаю ради Агаты. Ради семьи. Не ради тебя. Если ты уничтожишь Невервилль, я тебя найду. Прощай, сводный брат. - О, проснулся всё-таки! Я уж думал всё... Как ты? - спросил Фирдес. - Господи, сейчас сдохну... Эта штука... Этот дым был пропитан ядом... - тяжело дыша, ответил оклемавшийся Вэйрад. Его русые волосы промокли насквозь, лицо сильно побледнело, круги под глазами почернели, а глаза были будто стеклянными. - И не слабым! Медики сказали, что это весьма-таки мощное вещество! Ну и угораздило же нас с тобой по очереди ядами травиться... Ха-ха-ха, - рассмеялся Отсенберд. - Ха-ха-ха-ха-ха, - подхватил Леонель. Но его смех уже звучал болезненно и туго. Они ещё долго не могли остановиться смеяться: события последних дней этих двоих казались страшно ироническими. - Врачи говорят, что тебе страшно повезло выжить. Если не сильнейший организм, быстро прибывшая делегация медиков, то, вероятно, ты бы помер мгновенно. Ибо яд, как я уже сказал, не слабый. К тому же, плохо изученный, - посерьёзнев, продолжил Отсенберд. - Им хотели убить короля. Скорее всего. Но, что самое страшное, я знаю этого человека, но не могу вспомнить, кто это... Его глаза знакомы до ужаса. Нужно предупредить Его Высочество, - попытавшись поднять голову, произнёс Вэйрад. - Чёрт! Тело немеет. Не могу даже голову поднять... - Я сообщу. Не переживай. Тебе нужно восстановиться. - Спасибо, генерал. За всё. - Не стоит ерунды. Мы ведь друзья. Да и ты мне помог, когда я корчился... Ты, если опять захочешь сбросить, так сказать, груз, то сообщи. Я принесу корыто. - Стой, что? Я... - засмущался Вэйрад, смотря на засученные рукава Фирдеса. - Да. Не бери в голову. Мы ведь друзья. XII. - Извините, вы не могли бы подсказать, в какой палате проживает офицер Вэйрад Леонель, - спросила Фалько с Адиялем в руках. - Извините-с, сейчас посмотрим. Голубушка, не поможешь девушке? - спросил у медсестры приёмный врач. - Если я не ошибаюсь, то он был вместе с генералом Отсенбердом... Кхм, он, должно быть, уехал... Да, точно! Уехал чуть больше суток назад. - Куда же это... Не знаете? - Не знаю, извините... - Да чего ж тут не знать-то. Ясно небо, он поскакал со своим этим Отерве... Остел... Отсебур... Да со своим этим друганом в столицу умотал! Сам слыхал! Болтали они тут на пороге, как поедут... Точно говорю! - ответил мужчина, сидящий на скамье возле пункта приёмного врача. Под ногами у него был целый ворох хлебных крошек и огрызков семечек. - Не обращайте внимание на это недоразумение. Этот господин - ужасный грубиян, пьяница и дебошир! Уже несколько суток сидит здесь и орёт на медсестёр и меня! Ещё и разные огрызки тут раскидывает! Уже и полиция не в состоянии что-то с ним поделать! Куда прикатились... Тьфу! - Спасибо, - недослушав изречение врача, попрощалась Фалько, уже седлая коня. Адияль вновь заревел. Уже пятый раз за эти сутки. Зендей был слишком мрачен, тих. Одним словом - подавлен. Каким и должен быть ребёнок его возраста, узнавший о гибели матери, но ещё не принявший её до конца. Хотя истерика у него прекратилась совсем недавно. - Господи... Бедные дети... Мне так жаль... Что за напасть... За что им это... Агата, прости, - шёпотом произнесла она, чтобы не разбудить спящего малыша, а затем тихо заплакала. XIII. "Что такое боль? Как возможно полагать, боль - чувство, которое невозможно вылечить, заглушить. Его нельзя искоренить. Нет, я не про физическую боль, ибо её как раз можно одолеть. Её можно видеть снаружи, её не стоит страшиться. Я про настоящую боль. Вернее, про иную, гораздо более значимую. Травму, которая оседает в самом сердце. Она не даёт тебе насладиться жизнью в полной мере. Не даёт тебе лицезреть то великолепие, что окружает вокруг. Искажает твою душу. Искажает твой разум. Она может быть вызвана и личной обидой, и обидой на себя самого. А может быть вызвана и сгоранием твоей души. Пепел в душе - пепел вокруг. Однако и её возможно подавить, но не в одиночку. Для этого необходимо найти то, что поможет тебе забыть про неё. А это уже совсем сложнее. Далеко