Карина тоже отрицательно покачала головой.
-А что, достает? – спросила я, надевая майку.
-Вчера целый день к телефону не подходила, а когда посмотрела, там пять пропущенных, - недоумевала Сафина.
-Ты в ответ пробовала звонить? – спросила Карина, складывая вещи в рюкзак.
-Пробовала – никто не берет, - ответила она.
Этот разговор напомнил мне о Стасе. После того ненормального вечера я очень боялась, что этот сумасшедший начнет мне трезвонить и орать в трубку, что хочет на мне жениться. Три дня я корила себя за то, что дала ему свой номер, но парень так и не позвонил. Слава богу.
Через пятнадцать минут мы вышли из бассейна и направились в сторону главной дороги.
-Как хорошо, - протянула Сафина и растрепала влажные светлые волосы, подставляя их солнцу.
-Да, - протянула Карина, словно кошка щурясь на свет – Хорошо.
-Так куда мы идем? – спросила Лиана. Девушка на ходу красила губы, держа в одной руке помаду, в другой маленькое зеркальце. Сумка свисала с ее локтя, оттягивая на одну сторону.
-Давайте хоть по мороженому съедим, - сказала Сафина – Надеюсь, твоя мама не будет против?
Карина пропустила мимо ушей сарказм и посмотрела на меня.
-Будешь мороженое?
И столько заботы было в ее голосе! Карина что, думает, что я тяжелобольная? Неужели, я так плохо выгляжу?
-Нет, я просто пить хочу.
-Вон там есть магазинчик, - Леша указал куда-то вперед – Кто пойдет брать?
Девочки как по команде хором сунули ему деньги и начали заказывать. Это выглядело настолько забавно, что я, впервые за несколько недель, улыбнулась по-настоящему. Друзья были непосредственными, веселыми, а самое главное – они были рядом. Они не променяют меня на длинноногую блондинку, которая может дать им больше, чем я. Они не станут врать мне в глаза, что любят меня, и в то же самое время думать о ком то другом. Они – мои друзья. На душе потеплело.
Собираясь сегодня на встречу, я пять раз меняла свое решение, потому что боялась испортить им настроение. Но мне ни разу не приходило в голову, что друзья помогут мне вылечиться. Нет, конечно, я еще не пришла в себя окончательно, но, глядя, как Леша считает деньги, Ратмир уговаривает Сафину купить рожок, а Карина и Лиана не могут найти мелочь, я чувствовала, как рана в груди начинает затягиваться.
-Оксана, а тебе какое? – ко мне обратился Ратмир.
-Я пить хочу, - повторила я – Я, наверное, с тобой схожу.
-Ладно, - кивнул он и пошел к магазинчику.
-Карин, не поможешь? – я протянула подруге свою сумку.
-Конечно, - она терпеливо ждала, пока я найду свой кошелек.
-Вот, - сказала я, вытаскивая деньги, но тут, как всегда не вовремя, зазвонил телефон.
На дисплее высветился незнакомый номер. Наверняка этот психопат с рукой и сердцем. Нехотя я ответила на вызов, но вместо мягкого баритона в трубке послышалось звонкое сопрано.
-Оксана? Где ты?
-Мама? Я с друзьями. Мы гуляем.
-Срочно бери такси и езжай в седьмую городскую больницу.
-Что случилось? – по спине пробежал неприятный холодок.
Карина с беспокойством на меня смотрела. Видимо поняла по моему лицу, что что-то не так.
-Ты только не переживай, ладно, - у мамы даже голос дрожал от напряжения.
-Что произошло? – с нажимом спросила я. Уже все смотрела на меня с непониманием.
-Отец попал под машину.
Время застыло для меня. Голову как раскаленным обручем обхватило, а в животе стало очень холодно. К горлу подступила тошнота, и ноги начали неметь.
-Скоро буду, - ровно ответила я и отключилась.
Подруг я не видела, лишь почувствовала, что кто-то забрал выпадающий из руки телефон.
-Что случилось? – я не знала, кто это спросил – голос доносился глухо, как сквозь подушку.
-Я хочу пить, - прошептала я и отправилась вслед за Ратмиром, сжимая в руке деньги.
Я просто хочу пить…
***
Отец скончался на следующее утро. Мы сидели рядом с ним всю ночь. А в шесть двадцать утра тишину разорвал писк, сообщая о том, что сердце человека перестало биться. Помню, как мама плакала, как Ринат с опухшими глазами обнимал ее за плечи, даже медсестре было грустно. Только я была спокойна.
Я просто стояла и смотрела в окно. Солнце давно встало, и по веткам деревьев прыгали шустрые воробьи. Ветерок, еще не согретый августовским зноем, шевелил зеленые ветви яблонь. В окнах столовой, которая находилась напротив главного здания, мелькали силуэты поваров, спешащих приготовить завтрак. Жизнь продолжалась, и никому не было дела до моего отца. А что такого произошло? Просто еще один человек ушел из жизни. На душе было пусто. Я чувствовала себя сосудом, растением, которое питается и дышит. Не живет, а существует.
Один известный философ сказал: «Я думаю – значит существую».