-Ну, как ты? – спросила она, с заботой глядя на меня.
Я с неверием осматривала ее лицо, пытаясь понять, есть ли в этой девушке хоть капля искренности. Для чего она здесь? Позлорадствовать? Убедиться в моей беспомощности? Или Аделя действительно испытывает чувство вины?
-Я слышала о последствиях этой аварии, - Аделя наклонилась ближе, чтобы расправить складки на моем одеяле, а затем заглянула мне в глаза – Прими мои соболезнования.
Я чувствовала, как внутри меня начала подниматься темная волна, заполняющая каждую клеточку моего тела. Руки начали подрагивать, в горле образовался ком, я чувствовала, что вот-вот сорвусь.
-Пошла вон, - выдавила я из себя, сдерживаясь из последних сил, чтобы не наброситься на нее.
Аделя в удивлении округлила глаза, губы слегка поджались. Она подалась назад, прижав руки к груди. Если бы я ее не знала, то решила бы, что девушка оскорбилась.
-Оксана, как грубо, - она неодобрительно качнула головой, но мгновение спустя Аделя расслаблено откинулась на спинку кресла и улыбнулась - Это было бы даже страшно, если бы не выглядело так забавно. Согласись, судьба та еще стерва - так сложить обстоятельства, чтобы мы оказались вдвоем в одном месте и в одно время. Вот только злой рок из нас двоих выбрал тебя, а я отделалась легким испугом и царапинами. Может это кара божья?
-Выметайся отсюда, - мой голос сорвался. Я боялась разрыдаться при ней.
Аделя закатила глаза и грациозно поднялась. Подхватив под локоть сумочку со стола, она обернулась:
-Просто решила нанести визит вежливости, - на ее лице расплылась улыбка – Но ты явно не ценишь доброту.
Девушка покинула палату, оставив после себя стойкий аромат сладкого парфюма.
Из груди вырвался всхлип, и слезы злости покатились по щекам. Не обращая внимания на головокружение, тошноту и тянущие боли внизу живота, я по стенке добралась до окна и распахнула его, вдыхая свежий воздух. Допрыгав на одной ноге до стола, я собрала все, что принесла Аделя, обратно в пакет и швырнула в сторону мусорного ведра. По полу покатились яблоки, но мне было плевать. Из последних сил я старалась не скатиться на пол. Добравшись до постели, я уткнулась лицом в подушку и заревела в полный голос, обнимая живот руками. Голова закружилась сильнее, желудок бунтовал, но я не могла заставить себя успокоиться.
Краем сознания я отметила паникующую медсестру, затем в палате появился врач. Он что-то говорил, пытался успокоить. Я почувствовала укол. Погружаясь в сон, я заметила бледное лицо Стаса, а затем блаженная темнота накрыла меня.
Глава тридцать восьмая
Две недели спустя меня готовили к выписке. Последние анализы, рентген, УЗИ, напутствия лечащего врача и клятвенные обещания от мамы выполнять все предписания. Медсестра тем временем помогала мне переодеться, а Стас собирал мои вещи по всей палате.
Он пришел в ярость, когда узнал о приходе Адели. Еще больше его разозлил тот факт, что посетительницу ему описала медсестра, а от меня он не услышал ни слова. Мне было безразлично, что из-за меня ему приходится нервничать, возможно, отказываться от работы. Я вообще мало к чему проявляла интерес, когда принимала таблетки для успокоения. Но мне нравилось это состояние, словно я наблюдала за своей жизнью со стороны.
Стас привез коляску, чтобы мне не пришлось передвигаться на костылях. Еще, по крайней мере, с месяц мне нельзя полноценно переносить вес на пострадавшую ногу. С посторонней помощью я села в ужасное старое кресло, а после пересела на максимально отодвинутое назад пассажирское сиденье автомобиля. Эта беспомощность очень раздражала, потому что у меня не было возможности остаться с собой наедине без свидетелей. Когда Стас пристегивал мой ремень безопасности, он задержался, заглянув мне в глаза. Он стал бледнее, скулы заострились, а под глазами залегли тени.