— Эй, я знаю тебя, — воскликнул я, когда мы сошли с тротуара. — Верно?
— Я-то откуда знаю, — девчонка оглянулась через плечо и бегло прошлась по мне взглядом. Я понял, что она узнала меня, видел это по ее лицу, точно так же как я узнал ее.
Она продолжила ковылять к ряду припаркованных автомобилей, и я последовал за ней.
— Стой... Я видел тебя в Университете Вайоминга. У нас химия вместе, — и я понял связь, когда она потянулась в карман своей куртки. — И, мне кажется, что ты соседка Келли Лоурэнс? — я указал пальцем на нее. — Вайлет, кажется?
Она покачала головой, пока доставала ключи из кармана.
— И ты, Люк Прайс. Вечно стоящий в стороне мальчик-шлюха/футбольный игрок, который живет с Кайденом Оуэнсом, — она остановилась перед побитым Кадиллаком. — Да, мы знаем друг друга. Ну и что с того?
Она протянула руку с ключами к замку на двери, но я, остановив, перехватил ее.
— Подожди. "Стоящий в стороне?" — спросил я немного обиженным тоном. — Что, черт возьми это значит?
Я пересекался с ней несколько раз, но никогда не говорил с ней. Слышал, что Келли говорила, что она непростая, в чем я мог убедиться прямо сейчас. Но люди говорили то же самое и обо мне, и на то была причина. Мрачная причина, о которой я не хотел говорить. Интересно, была ли и у нее подобная причина, или она просто сука. Просто и понятно.
— Это значит, твою мать, все что ты хочешь, — она вставила ключ в замок и открыла дверь, взглянув на меня через крышу машины. — Может быть, ты все же отпустишь мою руку?
Я совсем забыл, что касался ее и я сразу же отпустил ее руку, и проследив ее взгляд, увидел, что какой-то парень идет по направлению к нам. Когда повернулся к ней, то заметил панику в ее глазах, но когда она поняла, что я пялюсь на нее, то это чувство исчезло, переменившись равнодушием.
— Этот парень беспокоит тебя? Если да, то я могу надрать ему задницу, если, конечно, ты хочешь, — меня передернуло от собственных слов, потому что в большинстве случаев, когда я начинаю размахивать кулаками, то остановиться бывает слишком сложно.
Она кажется шокированной на долю секунды, но потом и это выражение исчезло.
— Я сама могу о себе позаботиться, — она наклонилась и упала на сиденье водителя. Положив руку на руль, глубоко вздохнула прежде, чем посмотреть на меня. — Слушай, извини, я не хотела ударить тебя по лицу, пока падала, — она осторожно подтянула ногу в машину, морщась от боли. — Я не собиралась это делать.
Я прикоснулся пальцем ко лбу и почувствовал, как формируется шишка.
— Ничего страшного, — ответил я. — Но мне хотелось бы знать, почему ты... упала из окна, — я не был уверен в правильности слова "упала". Она могла выпрыгнуть. Специально. По многим причинам.
— Я не падала... Я прыгнула, — она посмотрела на меня долгим взглядом, и я заметил что-то в ее глазах. Мне пришлось хорошенько поискать в моем затуманенном мозгу нужное определение, но, в конце концов, я нашел его. Отчужденность. Ее никто и ничто не заботит. На мгновение я ей позавидовал.
Прежде чем я успел сказать что-нибудь, она глянула через ветровое стекло на парня, который уже почти достиг стоянки, и хлопнула дверью автомобиля. Она дала газу, и мне пришлось отскочить назад, когда девчонка умчалась с парковки, как будто от этого зависела ее жизнь. Я мог только догадываться о том, отчего же она бежала.
Глава 2
Вайлет
Мне давно пора было спать, но я была слишком взволнована. Завтра должен был наступить мой шестой день рождения, и я не могла дождаться, когда смогу увидеть все свои подарки. Правда, папа уже подарил мне один — очень симпатичного фиолетового медвежонка с милым бантиком спереди. Он сказал, что я была особенной и могла получить один подарок раньше времени, но, чтобы увидеть остальные, нужно было дождаться утра. Было уже очень поздно, и я видела луну за окном, похожую на половинку съеденного печенья. Звезды сверкали и были похожи на блестки на моей пижаме, ночник в углу моей комнаты все еще горел. Это было 4 июля, и были слышны фейерверки, которые, наверное, запускали соседи. Я лежала на кровати и смотрела на светящиеся в темноте наклейки на потолке: одни были в виде сердец, а другие — звезд. Я пыталась закрыть глаза, но это не работало. В конце концов, я решила встать с кровати и спуститься в подвал, где была моя игровая. Возможно, если поиграю немного с игрушками, то перестану думать о тех, что ждут меня завтра. Взяв моего нового медвежонка и фонарик, который всегда лежал в моей прикроватной тумбочке, я на цыпочках начала спускаться вниз. На секунду я остановилась, засмотревшись на сияющие звезды, которые переливались серебристым и красным сквозь окно гостиной. Это было так красиво. Когда звезды слегка поблекли, я повернулась и открыла дверь в подвал. Мне было известно, что большинство детей боялось подвалов, но мой был совсем неплох. Папа даже разрешил мне нарисовать мои любимые цветы на стенах, и я перенесла все свои игрушки сюда. Я не стала включать свет, вместо этого решив использовать фонарик, потому что должна была быть в кровати в такой поздний час, к тому же, свет от луны и фейерверков освещал комнату. Включив фонарик, я спустилась вниз по лестнице, где лежали все мои игрушки в коробках. Еще там стояло кресло около книжного шкафа, где у меня была целая куча книг. Я обожала читать и читала абсолютно обо всем: о принцессах, монстрах, сказочных королевствах. Однажды, я спросила папу, существуют ли магические существа на самом деле, и он ответил, что, конечно, они реальны, и спросил, что случилось бы интересного, если бы они не прятались? Я подошла к шкафу, решая, чтобы мне почитать, надеясь, что это поможет заснуть. Но моей любимой книги не было на полке, и я двинулась в кладовку, где находились остальные книги, сложенные прямо на полу. Мой отец любил читать, и у нас было столько книг, что их некуда было класть, по крайней мере, так говорила моя мама. Положив медвежонка на пол, я посвятила фонариком на первую стопку книг. Там были только папины книги, поэтому я направила луч на другую стопку и начала читать названия. Наконец, я нашла ее, но, начав вытаскивать из стопки, услышала шум из игровой комнаты. Это было похоже на скрип или скрежет, и мне сразу представилось, что это монстр, или дракон, или что-то еще с когтями. Мои руки немного дрожали, когда я встала и направилась обратно в комнату. Ветер ударил мне в лицо, когда я вошла. Осветив комнату фонариком, я заметила, что окно открыто. Это было странно, ведь я точно его не открывала и не похоже, чтобы оно было открыто, когда я спустилась сюда. А что, если это был монстр?
Я снова посветила фонариком на все свои игрушки, начиная из угла комнаты. Затем свет упал на кого-то высокого... Послышались голоса. Но это были голоса не монстров, а людей. Однако, в конце концов, оказалось, что они и были монстрами. Страшными, ужасными монстрами.
***
Я проснулась, задыхаясь и сжимая одеяло, мое сердце сильно билось в груди, легкие отчаянно нуждались в воздухе, пока я крепко прижимала к себе своего медвежонка. Ощущалось все так, как будто я тонула, и на миг, я действительно, подумала, что нахожусь глубоко под водой. Именно так я просыпалась каждое утро за последние тринадцать лет. Раньше я дышала так громко, как только это было возможно, но мне пришлось приучить себя вести себя тише, так как у меня появилась соседка. Мои глаза были открыты солнцу, дыхание было неровным, я быстро перевернулась и уткнулась лицом в подушку, пытаясь подавить страх и панику. Я сжала одеяло, напоминая себе, что не тону и мне это только кажется. Монстры на самом деле нереальны. Это были просто люди. Ужасные люди, которые совершили нечто страшное, но так и не были пойманы. Им не пришлось платить по счетам. Они просто продолжили жить, скрывая свои мерзкие клыки и когти, тогда как я была оставлена бродить по миру в одиночестве.
Я вдыхала и выдыхала до тех пор, пока мое лицо не почувствовало жар, и запах кондиционера для белья от моей наволочки не достиг моего носа. Я перевернулась на бок, лицом к стене, и отодвинула мишку в сторону. Я знала, что моя соседка, Келли, не спит, и мне не хотелось, чтобы она смотрела на меня. Она включила музыку на стерео: какая-то девушка голосила о чем-то возвышенном. Не мой тип музыки на самом деле. Мне больше нравилось что-нибудь пожестче, что-то, что заглушит мысли в голове и пустоту в сердце. Но мягкий бит этой песни звучал успокаивающе, наверное.
Я лежала с головой на подушке и пялилась в стену, решая, стоит ли вообще двигаться сегодня. Мое тело ощущало себя так, как будто его переехал грузовик, как будто каждая из моих конечностей находилась не на своем месте, а органы вываливались наружу. Я была совершенно уверена, что в порядке, за исключением лодыжки. Вчера она настолько опухла, что мне едва удалось достать ее из ботинка. Я приземлилась очень неловко, когда выпрыгнула из окна, и была уверена, что почувствовала, как что-то хрустнуло. Но я ничего не могла с этим сделать. Не было смысла идти в студенческую клинику к временному врачу, и я не собиралась идти и к нормальному доктору. На это у меня не было денег, как и не было желания залазить в еще большие долги, помимо уже висевшего на мне долга за обучение. Я терпеть не могла быть у кого-то в долгу. Это делало меня зависимой, а зависимость вела к боли. Будет паршиво, когда мне придется идти на работу официанткой в "Moonlight Dining and Drinks".