Даже для тех его жителей, которые сейчас были в сотне миль отсюда…
Сидя у постели бабушки, Лили чувствовала себя, как тот мальчик-пастух, который поднял ложную тревогу. Что она на самом деле знает? Какие у нее доказательства? И какие у нее были улики девять лет назад? Выражение непонимания на лице доктора напомнило ей тот день в горах Беркшира, когда с ней приключился настоящий истерический припадок, и другие туристы сначала смотрели на нее в недоумении.
Она попыталась отбросить это ужасное воспоминание и обратить все свое внимание на бабулю, лежавшую абсолютно неподвижно. Доктор вышел в коридор, чтобы поговорить с Кларой — Лили слышала их шепчущие голоса, которые потом затихли, когда они отошли подальше от двери. Она могла себе представить, что они говорят и что думают остальные.
В комнате стало совсем тихо — в ней были только Лили и Мэйв. Лили так давно мечтала об этом моменте. Она сжала бабушкину руку и почувствовала себя маленькой девочкой. Эта рука водила ее к школьному автобусу… на уроки плавания… на почту… в кондитерскую за дешевыми конфетами…
— Вот это да! Возвращение блудной дочери! — раздался вдруг низкий голос.
Лили вздрогнула и оглянулась.
В дверях стоял Патрик Мерфи. Прикрыв за собой дверь, он подошел ближе, глядя на Мэйв. Его курчавые рыжие волосы блестели на солнце. Ярко-голубые глаза были печальными, будто на этой кровати лежала его собственная бабушка.
— Ты бы слышала, что говорят в коридоре! — проговорил он.
— Они сказали тебе, что это сделал Эдвард? — спросила она.
— Об этом мы еще поговорим, — ответил Патрик. — Сюда уже едет полиция. После такого обвинения здесь поднимется шум.
— Ты сам полицейский, — напомнила она. — Я хочу, чтобы именно ты расследовал это дело.
— Я больше не служу в полиции, как тебе известно. Все, конец. И это твоя вина, Мара. Твои поиски, то есть поиски твоего тела в течение почти десяти лет. Я был уверен, что Эдвард Хантер убил тебя. В его багажнике мы нашли известь. Ты знаешь, что делает известь? Быстро растворяет все, что в нее попадает. Я думал, он залил ею твои кости.
Лили постаралась унять дрожь.
— Я видел подобное, — сказал он.
— Это он виноват в том, что случилось с моей бабушкой, Патрик. Ты знал, что он приезжал к ней недавно? Мне Клара сказала.
— Ага. Мне все об этом известно. Кстати, кажется, они собираются отвести Клару в кардиологическое отделение на обследование. У нее из-за тебя чуть не случился сердечный приступ.
— Не шути над такими вещами, — предупредила его Лили, думая о Роуз и ее многочисленных операциях на сердце.
— Они говорят, что ты восстала из мертвых. Там строят самые невероятные догадки. И, между прочим, не только Клара и медсестры. В разгадывании тайны принимают участие все врачи — я серьезно. Они собрались вокруг поста дежурной сестры. Вот их версии: тебя похитили девять лет назад; похитил собственный муж; нет, члены какого-то религиозного культа; сатанисты… А как тебе такой вариант — ты сама подстроила свое исчезновение?
Лили не обращала внимания на Патрика, но почувствовала, как начинает подрагивать ее рука, в которой она все еще держала руку бабули.
— «Патрик! Не обращай внимания на их домыслы, — проговорила она. — Именно по вине Эдварда она здесь. Он отравил ее!
— Доктора сказали мне, что именно так ты и думаешь.
— Тогда займись этим и забудь о том, что случилось девять лет назад.
— Кажется, ты на самом деле не понимаешь, во что ввязалась, — ответил он. — Ты сейчас феномен или какое-то чудо. Ты что, никак не поймешь, какой большой интерес вызвало здесь твое исчезновение?
— Нет, — ответила она. — И мне все равно. Это моя жизнь и ничья больше.
— Мара, — проговорил он, но, увидев ее неприязненный взгляд, поправился: — Извини, Лили. Я думал о тебе как о Маре Джеймсон в течение девяти лет. Из-за того что я не смог тебя найти, я уволился чуть ли не с позором. А моя жена обвинила меня в том, что я помешан на тебе, и развелась со мной. Поэтому мне кажется, что ты должна проявлять ко мне хоть немного доброты. Хорошо?
— Но ты же нашел меня, — сказала она. — Именно поэтому я здесь.
— Чтобы найти тебя, мне потребовалось девять лет, — произнес он. — И твоей бабушке пришлось чуть ли не нарисовать мне карту, как туда попасть. — Он перевел взгляд с Лили на Мэйв. — Боже, Мэйв. Как я хочу, чтобы ты очнулась, чтобы я смог наорать на тебя. Хранить секрет все это время!
— Она сделала, что должна была сделать. Мы обе это сделали.
Патрик покачал головой:
— Наверное, это просто убивало ее — ничего не знать о Роуз.
Лили вздрогнула при упоминании имени Роуз.
— Патрик, послушай меня, — сказала она. — Эдвард ничего не знает о ней.
— Прятать Роуз в Канаде — это одно. Но теперь ты вернулась сюда — домой, в Штаты. О ребенке все станет известно, понимаешь?
— Она в безопасности в… в одном месте. Помоги нам сохранить это в тайне.
— Нам?
— Лайаму и мне. Прошу тебя, Патрик!
— Полицейские захотят с тобой поговорить, — предупредил он. — И со мной, потому что это я нашел тебя.
— Знаю, — ответила Лили. — И я собираюсь сказать им правду — обо всем, за исключением Роуз. Я не могу позволить, чтобы Эдвард до нее добрался.
— Все пытаюсь понять, почему ты это делаешь, — произнес он, внимательно глядя на нее. Его голубые глаза ярко горели в солнечном свете, льющемся в окна. — Мне действительно хочется узнать все до конца. Он тебя бил? Издевался над тобой?
Она помолчала, внимательно глядя на него, стараясь определить, что он способен понять.
— Не таким образом, как многие считают, можно «избивать», — ответила она, чувствуя, как бешено заколотилось ее сердце.
— Так что же ты сделала? Теперь ты говоришь, что этот парень пытался тебя убить. Что ты предприняла по этому поводу? Ты вызывала полицию?
— Нет, — ответила Лили.
— Почему нет?
— Потому что знала, что они бы мне не поверили. У меня не было никаких улик, настоящих. Эдвард мог быть таким очаровательным, таким убедительным. И я не собиралась позволить ему даже мельком увидеть своего ребенка, в то время пока сама буду убеждать их в своей правоте.
— Надо было обратиться в полицию — упрямо повторил он.
— Я все рассказала бабушке — сообщила она. потому что знала, что она мне поверит
— И она поверила?
— Ты же знаешь, что да.
— Итак, ты рассказала Мэйв…
— А потом я стала планировать, как убежать. То есть мы начали — Мэйв и я.
— Боже! — воскликнул он, глядя на бабушку Лили, без движения лежавшую на больничной кровати. Лили видела, как много всего проносится в его глазах — мысли и, наверное, воспоминания о расследовании: как Мэйв лгала ему, чтобы защитить Лили, чтобы помочь ей скрыться и оставаться ненайденной.
— Почему Мэйв не отправилась с тобой?
— Ей пришлось остаться, чтобы сбить Эдварда со следа.
— Говоря неправду полиции?
— Если это было нужно.
— И именно это ты собираешься делать сейчас? — спросил Патрик, когда из коридора послышались тяжелые шаги и звуки полицейских радиопередатчиков. Прибыла полиция. Лили почувствовала, как по ее спине пробежал холодок. Отчаянное чувство, похожее на панику, овладело ею, когда она подумала о том, что именно скажет им Патрик.
— Если это нужно, чтобы защитить Роуз, — сказала она.
— Боже мой, Лили!
— Ты еще не знаешь всего! Патрик, пожалуйста, не выдавай нас. Не выдавай ее. Она только что вернулась к жизни — ты себе не представляешь, через что она прошла… Столько операций, чтобы спасти ее жизнь…
— Я знаю, — ответил Патрик.
В дверь постучали, и Патрик повернулся, чтобы открыть, но Лили схватила его за руку.