- Новый день пришёл! – погасив одним щелчком пальцев свободной руки большие и малые светильники в зале.
Мэйбелин первой подлетела к мужу и осторожно, чтобы не пролить подкрепляющий напиток, обняла, прошептав что-то на ухо. Тони бережно прижал жену к себе той рукой, в которой была чаша, потому что под вторую уже подкатилась немного запыхавшаяся Хлоя и тихонько уткнулась отцу куда-то подмышку.
Бросив подозрительный взгляд в сторону обнимающихся Кроунов, Энтони отметил быстро отворачивающегося и прилипающего к своим Роджера. А к нему самому Сэмюэль Хайд уже подводил неожиданно заробевшую Эстреллу. Подтолкнув девушку в протянутые руки Мэйбелин и Хлои, повинуясь какому-то неосознанному ощущению, мужчина вдруг резко обернулся и сразу выхватил взглядом фигурку Жюстины Эмберли – слишком одинокую на фоне радостно обнимающихся семейств.
Он сам не мог потом объяснить себе, каким образом оказался рядом с девушкой, беря её за руку и встречая грустный взгляд глубоких серых глаз:
- Мисс…
- Девочка!.. – Возникшая рядом Мэйбелин взяла за другую руку. – Пойдём.
Вот так, втроём, держась за руки, они приблизились к Энтони, обнимающемуся с дочерью и племянницей, и были немедленно захвачены крепкими объятьями шести дружных рук; а Хайду всё чудилось, что к рукам со всех сторон присоединяются невесомые, но прочные крылья…
Наобнимавшись, молодёжь дружно отправилась задувать свечи по всему дому. Это тоже было традицией. Задувая свечу, молодые люди загадывали желание, и если огонёк погасал с первого раза, можно было рассчитывать на исполнение загаданного. А как билось сердце молодых людей, как алели щёки девушек, когда они, притаившись за тяжёлой шторой и загадав одно на двоих желание, задували свечу, почти соприкоснувшись губами… Сколько убелённых сединами пар с лёгкой грустью смотрели, как задувают свечи их внуки и правнуки, победно сжимая ладошку раскрасневшейся избранницы!..
Глава 1.
Помимо романтического, в ритуале поиска и задувания свечей был ещё один смысл – сугубо практический: оставленные догорать свечи вполне могли стать причиной пожара, и потому осторожные хозяева обязательно обходили дом после ухода в свои комнаты восторженных юнцов и девиц.
Сэмюэль Хайд давно вышел из того возраста, когда не терпится найти свечу и загадать желание; но он собирался составить другу компанию по обходу дома и поиску пропущенных окон и незамеченных горящих фитильков. Напрягало другое – рядом с отрешённым видом стояла мисс Эмберли и не торопилась присоединяться к хихикающим где-то в соседних помещениях Хлое и Эстрелле.
Зал, между тем, пустел. Ушли старшие Айджесы и Кроуны, чмокнув Мэйбелин и подав руки Хайду и Энтони либо подставив им для чмоканья ароматные щёчки… Слуги, позёвывая, уносили посуду и ставили на место стулья и банкетки; для большой уборки ещё придёт время, а пока – спрятать с глаз лишнее.
- Пойдёмте, мисс Эмберли, я провожу вас до комнаты. – Капитан разглядел, как девушка с усилием подавила несколько зевков. Однако Жюстина отчего-то покраснела и прикусила губу. Потом запинающимся голосом произнесла:
- Я… Простите, мистер Хайд, но… Благодарю вас… - И опустила голову, смутившись ещё больше.
- Мисс Эмберли, я, конечно, очень страшный шеф полиции, но я не ем молодых девушек, да ещё по утрам после Ночи Пришествия. – Мысленно кляня свой длинный язык и навязанный другом алкогольный коктейль, мужчина склонился к девушке и продолжил тихо и доверительно: - И как раз в силу того, что я – шеф полиции, я никому не расскажу о совершённом вами преступлении. В Ночь Пришествия все преступления, совершённые молодыми девушками, прощаются и предаются забвению. – «Что я несу? О, Боги, пить надо меньше!»… Однако поднятый вверх большой палец Энтони, стоявшего рядом и всё прекрасно расслышавшего, вселял некий оптимизм.
А когда Хайд увидел перед собой поднятое девичье лицо и круглые от удивления глаза, чуть не удивился вслух сам. А затем – едва удержался от смеха, потому что поражённая до глубины души девушка так же тихо поинтересовалась:
- А почему? – А вот Энтони не сдержался и, отвернувшись, тихо похрюкивал, подлец!
- А вы совершили преступление? – Невежливо, вопросом на вопрос ответил капитан, косясь в сторону друга. – Можете облегчить душу, я буду нем, как могила! – Едва не стукнув себя в грудь, Хайд мысленно застонал и поклялся, что алкоголь употреблять больше не станет. Ни за что. Никогда. Веселье за спиной нарастало.