— Я всему классу делаю шпаргалы по математике, — отозвался Тевлик. — Вы же знаете. И никто не заявлял претензий.
— А плату ты со всех берёшь?
— Нет. Кое-кому я просто по дружбе помогаю. Но они этого не выдают.
— Значит, ты умный человек и правильно ведёшь себя с людьми. Есть клиенты, и есть друзья. С друзей денег брать не надо, просто надо помогать им за взаимную поддержку. Но плохо, когда друзья и клиенты в одних стенах. Кстати, вот хорошо, что ты мне напомнил. Скоро надо будет у тебя директора и инспектора подмазывать. Если они тебя из процентной нормы уберут, это же горе для учащегося еврея!
— Я ни на одном экзамене не провалюсь.
— А креститься ты не думаешь? Вот из нормы без взятки и выпрут. И провалить они тоже могут. Не забывай!
— Дедушка даже в кантонистах веру не менял. Вы же рассказывали.
— Вот за твёрдость его и уважали. Даже антисемиты. Православные тоже свою веру очень сильно сберегают. Они могли понять и твоего деда. Но с людьми всё равно ладить надо. А теперь особенно.
— Это потому, что реакция?
— Революция была не лучше. Во-первых, она прогорела, из-за чего разные люди обозлились. А погромы и при ней были. Сейчас, по крайней мере, всё тихо… А ты опять читал целую ночь?
Последний вопрос прозвучал резко и неожиданно. Тевлик даже смешался.
— Но он совсем не бережёт глаза! — Отец сделал обеими руками какой-то резкий жест. — Слушайте, евреи и христиане! Этот бохур опять читал а ганце нахт! Он хоть понимает, что его глаза будут его кормить, как бурлаков в революцию таки не кормит родная зелёная дубина?!
Отец даже хотел вскочить со стула. Но сдержался.
— Это был Иван Сергеевич Тургенев, — тихо ответил Тевлик. — А вы, папаша, сами говорили, что надо читать всё лучшее в русской литературе. Я и нашёл время.
— Ночью надо спать. Это дело аристократов и богатых бездельников — не спать, а развлекаться ночью. Сейчас ты уйдёшь куда-то?
— Я договорился погулять.
— И с кем?
— С Колей Лутониным.
— Он, кстати, всё пытается отдать мне деньги за те ночлеги и пропитание. Я не беру. И ты чтоб не брал!
— Что вы, папаша, он же друг!
— Тем более не бери. Кстати, его доходы мне плохо нравятся.
— Чем? Он же слуга в приличном доме.
— Между прочим, он служит барыне, да ещё вдове. И слугам, да ещё таким, как мальчик-бой, платят меньше, чем ему. Тут что-то не то. Но я таки не имею права порочить парня, да ещё круглого сироту. Хорошо… В шестом часу я жду тебя в мастерской. Опять будешь считать. А от этого Гринберга лучше не ждать ничего совсем точного. Но ведь очень большой заказ. Если справимся в срок и клиент быстро рассчитается, можешь с мамой поехать на дачу в тихое и приличное место. Я даже имею в виду куда. Остальное пущу на жизнь и на взятки… А сейчас возьми пирожков, чтоб не бегать по этим лавкам! Таки учись экономить, но друзья всё равно должны любить тебя за расходы!.. Ну иди, Тевье…
Нам ещё предстоит выяснить, исчез ли в течение этого дня Тургенев на второй план. А Коля Лутонин, о котором шла речь, теперь ждал Тевлика Субботовского всё на той же Лахтинской улице, близ выхода на Большой проспект.
— Здравствуй, Коля.
— О… Здорово, Толяка!..
Коле можно было дать уже лет шестнадцать. Если и поменьше, то очень ненамного. По одежде его действительно явствовало, что он служит, и у приличных хозяев. И если парень даже подголадывал когда-то, теперь он, во всяком случае, откормился. Очень крепкий, русоголовый, с правильными и тонкими чертами лица, Коля производил симпатичное впечатление. Вот только глаза… Тевлику казалось, что его друг их позаимствовал у взрослого мужчины, да ещё прошедшего через что-нибудь вроде тюрьмы… Мрачный, твёрдый и умный взгляд как будто даже перестал делать юным лицо Коли Лутонина.
— Ну, чего добыл?
— Я взял пирожков дома. Думаю, на день нам хватит. Вот только с напитками не вышло.
— Не беда. Запьём чем-нибудь. А может, ещё и жрать не очень захотим. Я у этой моей курвы как у Чванова или у Донона, ты же знаешь. Лопай — не хочу.
— А куда мы всё-таки?
— На взморье. Есть там местечко. Тихо, купайся целый день. И одежду воровать не будут.
— Только это не очень далеко? Меня отец сразу после пяти в мастерской будет ждать.
— Не боись. Только пойдём сейчас быстрым шагом.
Ребята двинулись. Вышли на Большой проспект. Пошли куда-то в сторону реки Ждановки.
— Коля, а хозяйка тебя не хватится? — спросил Тевлик.
— Да она… Спасибо, если к трём продрыхнется! Вчера вот хорошо — быстро напилась и заснула рано. Я хоть выспался без этого… А то ванны меня заставляет брать вместе с собой! Это, говорит, волшебные оргии, как в Древнем Риме… А Степановна, ну кухарка, я тебе о ней рассказывал… Так она скажет, что услала меня в дамский магазин. Ну, это правда — я туда заскочил и попросил не торопить со счетами. Недовольные они, конечно. Но в хорошем тоне.