- Я не маг! - отрезал "довольно симпатичный незнакомец". - Я - маг в простом смертном. Так же как ты - простой смертный в маге.
Тонко подмечено! Хорошо бы все нацепили бирки с именами. Господи, до чего странно, даже опасно: у одного агента - дар, а у другого - умение им пользоваться. Собственная подготовка работает против нас... А тут еще в ангар рвется морская полиция. Примут нас за террористов! Вам случалось попадать в подобные передряги?
- Отвечайте, Бюро! - тщетно взывала Тина-в-Эде по второму передатчику; потом схватила третий. - Алло, Бюро! - Потом - четвертый. Прием!
Все напрасно!
- Не смей говорить открытым текстом! - возмутился я. - Пользуйся кодом!
- Какая разница! - вздохнула она (нет, он, - тьфу, запутался!). - Все равно не работает.
- Может, рация заблокирована, - предположил я (то есть Минди), почесываясь в нехарактерном для женщин месте.
Эх, черт возьми, был бы у нас газ BZ - безобидный армейский галлюциноген! Одурманить полицию, выиграть несколько минут и смыться!.. Нет, ничего не выйдет - у нас нет противогазов. А вот у них наверняка имеются.
В дверь забарабанили вовсю. И вдруг из одного приемника донеслось:
- Эй! Опасность на один-три! Я - Главдракон. Требуется... - И зазвучали цифры. - Прием.
Тина-в-Эде вылупилась на портативную радиостанцию так, словно услышала марсианина. Что это. Бюро или просто какой нибудь шофер хочет получить дорожную информацию? Придется рискнуть. Я вырвал у нее рацию.
- Десять-два. Привет, Главдракон! На тринадцать чисто. Я - Самоубийца Жокей. Мы тут влипли. Побегали в десять-сто наперегонки с тремя десятками "крутых парней", а теперь Медведи наступают на пятки. Сию минуту не катапультируемся - нам крышка. Такое навесят, что до Судного дня не отмоемся. Можешь пособить? Прием.
- Ладно, приятель. Десять-четыре. Я не Дядюшка Чарли, а его кузен. Могу подбросить до десять-двадцать. Кстати, для Самоубийцы Жокея у тебя странный голос: Ты, часом, не Чокнутая Мексиканка из Города ветров? [имеется в виду Чикаго]
О черт, я же Минди!
- В том-то и дело, Главдракон. Мы махнулись колесами. Самоубийца влез в тачку Тигрицы.
- Что-что? Как это? Объясни немедленно!
Над дверью вспыхнула лампочка тревоги.
- Потом объясню. Времени - ноль. Смываемся, или каюк.
- Ну ладно. - Пауза. - Хотелось бы знать, какой у вас любимый сандвич.
- С тунцом! - заорали мы все хором.
В тот же миг материализовавшийся в воздухе овальный предмет стремительно пролетел над стонущими репортерами и, окутав облаком, унес с собой через волшебные ворота все: нас, охранников. Ларю, Хото, Таннера, обугленные останки Сандерса и даже "джип". В последний момент сработала вспышка камеры в руках фотографа - он как раз очухался. Но камера Джулса Энглхарта запечатлела лишь привидение: оно укоризненно грозило пальцем чересчур ретивому репортеру. Вот твоя добыча, Джулс, это печатай, пожалуйста!
ЭПИЛОГ
Закрылись магические ворота; потоки воздуха бережно опустили нас на мягкий ковер внутри огромной пентаграммы. Ее охраняли вооруженные люди, многие из них мне знакомы. К нам тотчас пробился отряд медиков - и закипела работа. Джессику сразу увезли на "скорой помощи". Я быстро определил наше местонахождение: башня обозрения на восемьдесят шестом этаже Эмпайр-Стейт-Билдинг. Целых шестьдесят лет не пользовались мы этой площадкой!
Джессика неделю пролежала в барокамере в госпитале "Бельвю", а потом ее перевели в реабилитационную палату клиники "Майо". Моя женушка будет жить, обошлось даже без увечий! Ну а об остальном... Остается, впрочем поведать не так уж и много.
Поскольку чокнутый Вильсон Ларю любезно устранил последствия нашего с ним вооруженного конфликта, весь инцидент с "Неустрашимым" и отнесли на счет массовой истерии, вызванной болотным газом (наше любимое объяснение). Что касается нескольких погибших на набережной, то газеты писали о них как о жертвах уличного происшествия (прискорбно, но так оно и есть).
В личные дела тридцати пропавших охранников срочно внесли запись: как раз накануне они, мол, переведены на другой объект, - стало быть, в ту ночь на "Неустрашимом" не было ни души. Нападение на Энглхарта и его шайку приписали досадному недоразумению (снимки, кстати, получились отличные).
Главную тюрьму в срочном порядке эвакуировали на обратную сторону Луны. Земной ход туда устроили в двухстах милях от Нью-Мексики, в сердце пустыни Белые Пески - полигона для ядерных испытаний. В случае повторного массового побега там автоматически произойдет небольшой незапланированный взрыв.
Наша команда вскоре отправилась в командировку в альтернативную Вселенную. Там мы удачно продали металлолом в обмен на двенадцать новеньких "токамаков". Их производством занимается миролюбивая высокоразвитая цивилизация "Клик". Симпатичный народец, вот только скрипят ужасно, - их религия запрещает всяческую смазку (в следующий раз, пожалуй, прихвачу с собой беруши).
Техническая служба оснастила все важнейшие помещения Главной тюрьмы клетками Фарадея, чтобы навсегда исключить любую случайность.
Как выяснилось, старый "седан" на стоянке возле больницы в Хантсвилле привлек наше внимание потому, что Ларю обработал его эликсиром "Укради меня". Спустя несколько часов после нашего отъезда этот автомобиль, вернее, то, что от него осталось, был-таки украден. Дальнейшая одиссея этого транспортного средства, многократно переходившего от мошенников к ворам и обратно, - яркий пример абсолютно бессмысленной деятельности. В настоящее время "седан" находится, кажется, где-то во Внешней Монголии.
Джулс Энглхарт после увольнения из "Нэшнл газет" основал свою газету - "Секретные данные". Вот уж точно - никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь.
В ходе очередного набора мы завербовали на работу в Бюро водителя автобуса из Алабамы, двоих чикагских полицейских, парнишку с видеокамерой, таможенников, которых лысый бужум пытался сожрать, сержанта из Цинциннати, привлеченного шумом борьбы в доме Ларю, студентов Иудейского колледжа (теперь это "Команда Маккавеев") и даже даму - офицера дорожной полиции, оштрафовавшую Джорджа. Вообще-то она особыми талантами не обладает, но у нас дефицит кадров, так что пришлось пойти на нарушение.