— Возможно, — откликнулся он. — Но меня больше интересует другое… Как же это называлось?.. Фонд «Анима Мунди»?
— Да! — Лицо Сильвии просветлело. — Вас интересуют работы Карала Лондона?
Никлин напряг память, и та не подвела.
— О жизни личности после физической смерти? Это действительно очень интересная проблема.
— Это самая великая проблема. Вы бывали на семинарах фонда или читали наши публикации?
— Нет, к сожалению. Я был очень занят в последний год и никак не мог…
Сильвия коснулась его руки.
— Но вы знакомы с основами учения о сапионах?
— Я так до конца и не разобрался в нем, — осторожно ответил Никлин, доставая чашки.
— Но это так просто! — воскликнула Сильвия. Она говорила все так же негромко, но теперь в ее речи появилась лихорадочная быстрота. — Майндон — это элементарная частица. Гипотеза о ее существовании возникла много лет назад, но до прошлого года она оставалась недоказанной. Благодаря работе Карала, мы теперь знаем, что сознание — это всеобщее свойство материи, что даже элементарные частицы наделены им до некоторой степени…
Никлин продолжал возиться с чаем, не забывая время от времени кивать и поджидая удобного момента, чтобы перевести разговор в более личное русло. Начав с утверждений, которые Никлин выслушал, покорно кивая головой, Сильвия перешла к тому, что она именовала «умственным пространством», где существуют майндонные аналоги человеческого мозга. Она говорила все взволнованней, в ее голосе слышалась твердая убежденность. Через несколько минут Никлин понял, что окончательно запутался в нагромождении полумистических идей, излагаемых на жаргоне ядерной физики. Он никак не мог уловить момент, чтобы сменить тему разговора. «Что, черт побери, со всеми сегодня происходит? — недоумевал он про себя, разливая чай. — Неужели я единственный во всем мире, кто остался верен реальности?»
Сильвия тем временем продолжала:
— …показывает, что личность состоит из умственных сущностей, находящихся в умственном пространстве, и, следовательно она способна пережить разрушение мозга, хотя для ее развития и требуется сложная физическая организация мозгового аппарата. — Сильвия внимательно взглянула на молодого человека. — Вы понимаете меня?
Никлин пододвинул ей чашку.
— Вам налить молока?
Женщина не обратила на его слова никакого внимания, ее взгляд блуждал по его лицу.
— Я действительно хотела бы знать, что вы думаете по этому поводу.
— Мне кажется, эта теория очень впечатляюща, — ответил Джим.
— Впечатляюща! — Сильвия кивнула, показывая, что прекрасно поняла двусмысленность этого слова. — Хорошо, но что все-таки вас в ней смущает?
Не уставая поражаться тому, насколько их разговор отличается от того, каким он себе его представлял, Никлин ответил:
— Я полагаю, что все, связанное с созданием личности. Если, как вы говорите, вся материя имеет майндонную составляющую, то для того, чтобы личность появилась на свет, необходима всего лишь физическая организация. Но зачем тогда биологическая…
— Джим! — в голосе Монтейна сквозило нетерпение. — Вы не хотите вернуться к нашему столу?
Никлин изобразил на лице крайнее сожаление.
— Я вынужден вернуться, но мне хотелось бы продолжить.
— Мне тоже. Мы могли бы поговорить после совещания.
Он улыбнулся, не отводя от нее глаз.
— Я имею в виду вовсе не это.
Некоторое время выражение ее лица оставалось прежним. Никлин понял, насколько она погружена в свой метафизический мир. Ей потребовалось некоторое усилие, чтобы вернуться к реальности.
— Вы сказали, что должны вернуться. Так почему же вы не возвращаетесь?
Сильвия отвернулась и взяла свою чашку. Никлину не хотелось так просто отступать.
— Это всего лишь проверка. Ведь нет ничего дурного в проверке.
— Неужели люди, подобные вам, никогда не наскучивают самим себе?
— Я мог бы задать вам тот же вопрос, — галантно ответил он и направился к сидящим за столом.
Никлин обнаружил, что за время его отсутствия события развивались очень быстро. Ренард, похоже, оставил мысль о покупке «Тары» и решил выступить посредником в приобретении отдельных компонентов:
— Насколько я понял Кори, вы хотите приобрести двадцать пять палуб типа 5М.
— Что-то в этом роде. — На всякий случай Никлин решил не проявлять энтузиазма. — Мы собираемся установить их в дополнение к уже имеющимся.
— У меня есть подобные палубы.
— И какова их цена?
— О… — Ренард прикрыл глаза, изображая, что производит сложный подсчет. — Скажем, тридцать тысяч. Монитов, разумеется, а не орбов.
Никлин не обратил внимания на намек по поводу его провинциальной привычки к орбам. Цена оказалась гораздо ниже, чем та, которую он ожидал от такой акулы, как Ренард. Нет ли здесь подвоха?
— И в каком они состоянии?
— Не использовались, — спокойно ответил Ренард. — Они, конечно, довольно старые, но их никто никогда не эксплуатировал.
Никлин краем глаза заметил, как Монтейн и Воорсангер обмениваются победными взглядами. В нем окрепла убежденность, что в предложении Ренарда что-то не так. Он снова все обдумал и внезапно понял затеянную Ренардом игру в кошки-мышки. «Ублюдок! — подумал он с невольным восхищением. — Ты еще большее дерьмо, чем я предполагал!»
— Ну, Рик, — удовлетворенно сказал Монтейн, — думаю, мы можем столковаться и…
— Прежде чем продолжить, — вмешался Никлин, — спросите мистера Ренарда, не являются ли тридцать тысяч ценой одной штуки.
Монтейн уставился на Ренарда:
— Но ведь это составит… три четверти миллиона за двадцать пять палуб!
— Рынок есть рынок, — губы Ренарда радостно дернулись.
Никлин улыбнулся, давая ему понять, что получил удовольствие от этого розыгрыша.
— И все-таки, Рик, вы не считаете, что это немного чересчур — пытаться сбыть старые палубы за тройную цену новых?
— Их цена стремительно растет. Большинство новых палуб пропало вместе с внешними ремонтными сооружениями. Мои сотрудники скупили все приличные части, которые завалялись в наземных доках.
— В таком случае мне придется использовать еще более старые, — упрямо сказал Монтейн, уткнувшись взглядом в стол.
— Большая их часть также находится в моих руках. — Ренард сочувственно покачал головой. — Для блага общества, как вы понимаете, необходимо как можно быстрее восстановить межпортальную торговлю. Мы должны подготовить корабли к полетам максимально быстрее, даже если для этого придется внести упрощения в производственный процесс.
— В таком случае, — Монтейн поднялся, — я воспользуюсь старыми палубами, которые вы либо отвергли, либо упустили. Если понадобится, я выкопаю их на свалках, склею слюной. — В его голосе появилась торжественность. — Никакая земная сила не сможет помешать мне подготовить «Тару» к полету. Я обещаю вам это во имя Господа!
— Вам потребуется все его могущество, чтобы получить полетный сертификат, — пробурчал Ренард.
Монтейн с нескрываемой ненавистью посмотрел на него.
— Почему бы вам… Почему бы вам…
— Позвольте мне, — вмешался Никлин, поворачиваясь к Ренарду с довольной улыбкой. — Сан Кори создает определенные трудности в выражении некоторых человеческих чувств, но как я полагаю, он хотел сказать, чтобы вы проваливали и побыстрее.
Насмешливый блеск в глазах Ренарда внезапно потух. Он повернулся к Монтейну.
— Вам следует тщательнее подбирать своих сотрудников.
— Язык моего коллеги сильно изменился в худшую сторону со времени нашего с ним знакомства, — ответил ему проповедник. — Обычно я сожалею о его манерах, но не в данном случае.
— Похоже, я понапрасну потерял много времени.
Ренард поднялся, кивнул Сильвии, которая уже допила свой чай, и они молча направились к выходу.
Никлин задумчиво смотрел вслед женщине, пока дверь за ней не закрылась.
— Мне всегда жаль жен подобных субъектов.
— Я заметил, как тебе ее жаль, — заметил Хепворт с шутливым упреком.