Энни крепко сжала руку в кулак. В глазах закипали жгучие слезы. Она и сама себя винила. Не надо было слушать маму, и бежать впереди нее. Она, Энни, должна была упасть в пролом – не мама. Теперь, родной отец избегает дочь. После того, как ее выписали из больницы, он предложил пожить в жилом корпусе Центра, она отказалась, сказав, что поживет у Карла. Отец не стал настаивать на обратном. Это было для нее, как гром среди ясного неба. Скажи она ему такое месяц назад, он бы закатил трехчасовую лекцию на тему того, что ей всего шестнадцать, рано жить с парнем, дома должна быть в десять и ни минутой позже, думай не о сексе, а об учебе и карьере, и все в том же духе. В конечном итоге, он бы запретил ей жить с Карлом, и пришлось бы подчиниться. Сейчас же, он даже слова ни сказал – только кивнул.
Энни тряхнуло головой и встала.
Отец еще в больнице предупредил, что будет мало с ней видится. Сказал, что возможно сейчас она не поймет этого, но позже все встанет на свои места.
Энни в этом сильно сомневалась.
Карл в это время наливал виски посетителю бара. Небритый, в грязной одежде и трясущимися руками. На лице, казалось, отобразились страдания всего мира. Подавая бокал, Карл выдавил из себя улыбку. Посетитель нахмурился. Карл убрал улыбку с лица. Скорее всего, со стороны это была не улыбка, а жуткий оскал, поскольку улыбаться ему совсем не хотелось. Мужчина пробормотав что-то нечленораздельное, отвернулся, и пройдя внутрь бара, сел за столик в глубине.
Помимо него посетителей было еще двое – старики, сидящие за столиком у окна. Медленно потягивая бренди, они играли в шахматы. Завсегдатаи бара – за ними не нужно было присматривать, поэтому Карл вернулся к тому делу, которым занимался до того, как его побеспокоил посетитель. Нужно было пересчитать выручку. Уже на пятый раз. Карл никак не мог сосредоточиться. Впрочем, как и в последние три недели. То, что происходило в мире было полным безумием. Катастрофы по всему миру породили ад на улицах. Толпы людей с плакатами и вывесками заполонили улицы города, призывая людей к покаянию перед Всевышним. Верующие в один голос кричали о конце света и страшном судном дне. Какой-то пастор во Флориде сжег себя на воскресной службе, заявив, что не желает стать свидетелем прихода антихриста. В Монреале, так вообще, сегодня ночью устраивают фестиваль Судного Дня.
Безумие.
Среди всего этого, больше всего Карла беспокоила Энни. Он видел, как она угасала на глазах. Ее прекрасные глаза, до этого искрящиеся энергией теперь не выражали ничего, кроме пустоты. Про улыбку, он вообще забыл. Если раньше Энни буквально светилась от радости, и улыбка практически не сходила с ее губ, то сейчас Карл уже не помнил, когда последний раз видел хотя бы намек на нее. Скорее всего это было еще до трагедии. До того, как смерть вошла в ее жизнь. Вернется ли прежняя Энни, или она навсегда потеряна? Вопрос, над которым он ломал голову последние несколько дней.
Карл поморщился.
Он снова сбился.
Придется начать пересчитывать в шестой раз.
Денвер.
Штат Колорадо.
Научный центр «Спэйс».
Проходя мимо сектора космических угроз, Джек не мог не остановиться. Он делал это каждый раз. Останавливался и смотрел на гигантские красные цифры таймера, отсчитывающие время в обратном направлении.
19:21:09:11
День – час – минута – секунда.
19:21:09:10
19:21:09:09
Столько осталось до того момента, когда астероид столкнется с Землей. Меньше трех недель. Если только раньше они не найдут способ предотвратить глобальную катастрофу. Правда это была уже не их забота – так, прямым текстом заявил глава NASA, Маршаллу Хогану. Главное космическое ведомство страны, относящееся к федеральному правительству и подчиняющееся непосредственно вице-президенту всегда скептически относилась к организациям с меньшими ресурсами, и тем более коммерческим. «Спэйс» продолжал вести наблюдения и рассчеты, но в основном был на подхвате у NASA.
Покачав головой, Джек прошел к своему месту. Когда он сел за компьютер, к нему подъехал в своем кресле Оуэн.
– Смотрел сводки, в Новой Зеландии, где сейчас температура не должна быть ниже 5 градусов тепла по Цельсию, мороз в 30 градусов.
Джек пожал плечами.
– Это ожидаемо. С того самого момента, как изменились полюса, можно забыть о Южных странах, как о Южных.
– Точно. Зато, в Доусоне, Нууке, Норильске и других северных городах, температура свыше 30 градусов тепла. Им бы пальмы еще посадить.