Джек устало откинулся на спинку кресла. День и правда выдался крайне утомительным. После того, как утром он представил команде и генералу объяснение почему у задумки NASA мало шансов сработать, прошло почти двенадцать часов. За это время он больше не брал на себя инициативу, отвечая лишь на заданные вопросы. Джек мысленно усмехнулся. Он даже не высказался по поводу предложения покрасить астероид в белый цвет, хотя очень хотелось. Вся задумка состоялась в том, что отражательная способность окрашенной стороны, вместе с нагреваемостью измениться, что в итоге повлияет на траекторию полета.
Большего бреда в жизни Джек еще не слышал. Даже взять астероид на буксир меркнет с подобным планом. Генерал в ответ предложил использовать не только белый, а все цвета радуги. Отличившийся не понял, что он издевается, и принялся абсолютно серьезно объяснять, почему радуга не сработает.
Джек встал и потянулся. Затекшие мышцы спины тут же отозвались болью. Сзади его кто-то легонько тронул за плечо. Джек обернулся. Это была Гвен, астрофизик.
– Ты что-то сегодня молчал. Совсем никаких идей?
Джек пожал плечами.
Гвен склонила голову набок.
– За этот день я успела просмотреть информацию о тебе. Надо сказать, я была приятно удивлена.
Джек снова пожал плечами. Он просто не знал, что на это ответить. О Гвен он не знал ровным счетом ничего. Даже сколько ей лет, и есть ли у нее домашнее животное.
– Ведь это ты автор статьи «воздействие солнечных лучей на магнитное поле Земли», нашумевшей шесть лет назад.
– Было такое, – Джек поднял ладони вверх. – но это было лишь небольшой провокацией… Проверка реакции научного мира, не более того…
Гвен улыбнулась, обнажив ряд сверкающих белизной зубов.
– Еще тогда мне понравилась твоя задумка. Сегодня же я была удивлена.
– Да? – Джек аккуратно задвинул кресло за край стола, и повернулся к собеседнице. – Чем же?
– Ну, во-первых, тем, как быстро ты разбил теорию NASA…
Джек тут же отмахнулся.
– Брось, ты бы сделала это не хуже меня.
– Может быть, – согласилась Гвен. – но вот второй момент мне до сих пор не дает покоя.
Джек прошелся к кулеру, для того чтобы набрать в стакан воду.
– Говори.
– Почему ты не представил свое видение. Свой план.
– Может потому, что у меня его нет? – он сделал глоток.
– Не верю! – тряхнула головой Гвен и волосы спали на ее лицо. – У тебя определенно есть план. Вопрос только в том, почему ты им не делишься?
Джек уже допил воду и смял пластиковый стаканчик. Бросив его в рядом стоящую с кулером урну, он сказал:
– Потому, что в плане есть изъяны, нуждающиеся в доработке. Как только я их устраню – план станет готовым к реализации.
– Вот только, тик-так… – Гвен указала на гигантский циферблат, где продолжали мигать красные цифры таймера, ведущего обратный отсчет.
Времени было слишком мало. С этим Джек был полностью согласен. Цифры равномерно отсчитывали:
18:09:57:11
18:09:57:10
18:09:57:09
– Я могу помочь. – тихо сказала Гвен. – Вдвоем мы быстрее исправим все недочеты, разве не так?
Она была права, и Джек вынужден был признать это.
– Хорошо. Давай поработаем.
– Только не здесь! За этот день мне уже осточертело находиться в этом мрачном помещении. Пошли в столовую.
– Столовую? – брови Джека поползли вверх. Он первый раз слышал о столовой.
Гвен усмехнулась.
– Да, у военных есть столовая. Учитывая, что она находится в соседнем блоке, прямо по коридору, без прохода через другие помещения, доступ нам туда открыли. Теперь можем есть по-человечески. Генерал Крюгер говорил об этом три раза. Еще два раза полковник Самуэльсон.