Элай покосился в сторону Алварики и снова вздохнул. Что он там планировал — отложить любовь на потом, когда перестанет охотиться на монстров и будет вести мирную жизнь? Ну вот, дооткладывался. События последних дней и близость собственной смерти заставили его по-другому взглянуть на вещи, и Эл понимал теперь, что лучница дорога ему не только как друг. Без нее жизнь была бы такой же серой и унылой, как песок под ногами. Жаль только, что он понял это так поздно. Хотя… наверное, оно и к лучшему. В конце концов, Алва совершенно ясно сказала ему, что видит в нем лишь друга.
Между тем предмет его мыслей внезапно заворочалась и села, потирая глаза.
— Не спится, — пожаловалась она. — Перенервничала, успокоиться не могу. Да еще жара эта… Эл, давай поговорим.
— Давай поговорим, — согласился он и сел рядом. Алва помолчала немного, собираясь с духом, а потом все же задала вопрос, который мучил ее:
— Зачем ты так поступил с ним? Да, Нанту был тот еще хитрец и пройдоха, но ведь никто не идеален, верно? Я-то уж точно… И он однозначно не сделал бы мне ничего плохого. Что такого он мог тебе наговорить, что ты решил втравить нас во все эти неприятности?
— Да так, ерунду всякую нес, — внезапно смутился Элай. — И я не стану повторять тебе эту чушь, даже не проси.
— Но тогда — зачем, Эл? Зачем ты это сделал? Неужели из ревности? Дурной пример Рона на тебя так повлиял, да? И ты теперь планируешь ото всех моих поклонников избавляться таким вот способом?
— Ничего подобного, — отрезал Элай. — Я не стану лезть в твою личную жизнь. Насчет этого ты можешь быть совершенно спокойна.
Но, вопреки его ожиданиям, лучница не обрадовалась, а почему-то разозлилась.
— Ах, вот ты как? — невольно вырвалось у нее. — Ну и ладно. Тогда заведу себе еще пару ухажеров, вот! — Алва, казалось, совершенно забыла, что буквально четверть часа назад она собралась отправиться в джунгли Котла, где с ухажерами было как-то не очень.
— Да что не так-то?
— Неважно! То есть — нет, наоборот! Очень даже важно! Мало того, что ты вляпался в дерьмо по самые уши — так еще и сделал это не ради меня???
Элай с опаской покосился на возмущенную девушку. Ко второму раунду борьбы в партере и новому водопаду слез он был морально не готов. Но с другой стороны, ему вот только что показалось, что… Да нет, ерунда все это. Нельзя выдавать желаемое за действительное. И все же, надо что-то ответить ей, пока она не взорвалась. Немного помявшись, он неохотно выдавил из себя:
— Я понимаю, это звучит несколько странно и даже глупо для человека со статусом Убийцы, но я не собирался его убивать. Оно само как-то так случилось. Я даже не понял, как.
Закончив фразу, Элай тут же пожалел о том, что сказал. Выглядело это, словно попытка найти себе оправдания там, где никаких оправданий нет и быть не может. Однако, вопреки его опасениям, Алва отнеслась к его словам абсолютно серьезно.
— Непонятно как случилось, да? Если так, то это меняет дело, — повеселев, сказала она. — Тогда дождемся возвращения наших и устроим мозговой штурм.
— Чем он нам поможет? — удивился Элай.
— Не знаю пока. Может, Тэм что умное скажет — все же он у нас специалист по магии. А может, наша малышка подкинет очередную оригинальную идею. Словом, две головы хорошо, а пять — лучше. Посмотрим, чего нам удастся добиться совместными усилиями. Ну а в крайнем случае… — Алва умолкла на мгновение, рассеянно коснувшись рукой своего медальона, который висел у нее на шее. — Мы в любом случае тебя не бросим, Эл, — уверенно закончила она.
«Этого-то я и боюсь», — мрачно подумал Элай. Он не верил, что мозговой штурм может чем-то помочь в его ситуации. Во всяком случае, статуса Убийцы им точно не снимешь.
Между тем Алварика с подозрением покосилась на него, сидящего рядом, а потом внезапно придвинулась поближе и с довольным вздохом пристроила голову к нему на плечо.
— Звезды, — сказала она. — Красивые, правда?
Элай тут же согласился, что звезды действительно красивые. Ему хотелось обнять ее, но вдруг он опять принимает желаемое за действительное? А кроме того, если сейчас, под влиянием момента, между ними что-то произойдет — ей будет тяжелее пережить, когда его не станет.