— А они и не обучали. — Пожала я плечами. — А только разговаривали между собой при мне, я же, в свою очередь, имею неплохую склонность к изучению иностранных языков. Вот, общаясь с их детьми Ёсей и Валерой, да с ними общалась так, понемногу, выучила русский. Как думаете, я неплохо на нем разговариваю?
— Идеально, словно это не я на половину русская. — Похвалила меня учительница.
— Ладно, вернёмся к твоему вопросу. Если ты сейчас мне подтвердишь свои знания, то я смогу допустить тебя к экзаменам. Ты же в курсе местных правил? Чтоб тебе зачли аттестат об окончании школьного образования, тебе нужно сдать тестирование по 6 выбранным тобою из предложенных выше предметов. Что бы ты хотела сдавать?
— Да в принципе без разницы, единственное чего я не хотела бы касаться, так это местной интерпретации Истории. Я думаю вам дедушка точно рассказывал о ее немного другой интерпретации касаемо той же второй мировой войны.
— Знаешь, может ты и права. Ты, по-видимому, неплохо общалась со своими русскими друзьями, но во избежание неприятностей, свое мнение лучше больше нигде не озвучивай и поэтому давай ка лучше закроем эту тему. Так можно получить к текущим проблемам еще и обвинение измене США.
— Учту на будущее. Спасибо за предупреждение. — Кивнула благодарно я в ответ головой.
— А пока давай глянем на твой уровень знаний. Обычно я по этим тестам за прошлые года готовлю к экзаменам желающих сдать на аттестат девочек.
Интерлюдия.
Сама пропустила обед и ограничилась парой сэндвичей и кофе из термоса. Я приступила к тестированию девочки, до беседы с той по-русски я про нее думала, что та слегка зазналась, так незаметно для нас. Джейн пока решала один тест, причем достаточно быстро, а даже сначала подумала, что по той же математике, на которую первой пал выбор, та просто откуда-то узнала правильные ответы. Но нет, любое задание и любой вопрос та играючи решала отдельно на бумаге, причем, судя по всему, знания по этому предмету как бы не уровне не колледжа, а скорее университета, с какой лёгкостью та расправилась с некоторыми уравнениями, каюсь, я даже сама не подозревала что данное задание можно решить иначе, как-то более изящней и быстрей. Надо то что нарешала эта девочка показать своим подругам и как можно скорей, похоже она уникум и теперь это сказать я могу совершенно точно.
Наше общение с девочкой испортили эти мерзкие надзирательницы, пришедшие вечером в класс. Надеюсь Джейн не пострадает из-за моей безалаберности.
Конец интерлюдии.
Вечером к нам в кабинет, где мы занимались заявились парочка надзирательниц.
— Миссис Маркус, нам очень жаль, но время вашего пребывания в нашем заведении ограниченно и у вас оно вышло. А арестантке необходимо проследовать в столовую на ужин. Ты поняла, заключённая? — Поинтересовалась охранница, вот только тон вопроса и с каким предвкушением та на меня смотрела не обещали мне ничего хорошего. Но делать было нечего, не подставлять же преподавательницу, та вроде неплохая женщина, поэтому пока подыграем тем.
— Так точно. — Вскочив из-за стола, я вытянулась по струнке. — Прибыть в столовую для принятия ужина.
— Вот и славно, раз ты такая понятливая. — Расплылась довольно та, немного в мерзкой улыбке. — Но сначала мы тебя хорошенько посмотрим, вдруг ты умыкнула что-то из школьных принадлежностей.
— В этом нет необходимости. — Нахмурились учительница. — Я ручаюсь за мисс Новак.
— Миссис Маркус, я же не учу вас выполнять вашу работу правильно, так что вы не мешайте делать мою, а теперь выметайтесь отсюда, пока не доложила директору о вашем нарушении. Вы же хотите и дальше учить это отрепье?
Посмотрев на меня виновато, но я в ответ подмигнула той, дав понять, что я не в обиде, что у нее не получилось за меня заступиться, слегка ободрившись от этого, но тем не менее не забыв прихватить мои тесты, женщина быстро собралась и выскочила мышкой из помещения.
— Что касаемо тебя, Джейн Новак. — Мерзко улыбнувшись, постукивая резиновой дубинкой по ладони и приблизив свое лицо к моему, дохнув при этом сигаретным запахом. — Что непонятно в моем приказе. Проведение личного досмотра. Почему ты ещё не раздеваешься?
— Согласно параграфа такого то. — С иронией в голосе съязвила я. — Офицер, вы превышаете свои полномочия. Максимум что бы можете — это обыскать меня, но уж точно не требовать, чтоб я разделась. К тому же, в данном помещении имеется камера наблюдения, а сьемка несовершеннолетних в голом виде приравнивается к статье педофилия.
— Сучка, умная, да. — Злобно прошипела в ответ женщина, резко приблизившись ко мне, схватив руками за голову. — Так вот, передаю тебе привет сама знаешь от кого. Хочешь жить, так подпиши бумаги. — Дальше последовал сильный удар по ребрам дубинкой от второй, которая подошла сзади, пока первая заблокировала мою голову в локтевом захвате. — И да, если вздумаешь пожаловаться, то как раз на этот случай, прежде чем идти сюда, мы здесь отключили камеры.
«Так, это просто замечательно!» обрадовалась я. Я ведь грешным делом думала, что придется терпеть все эти достаточно обидные зуботычины, да ещё берем в расчет, если бы на моем месте был обычный подросток, то тот удар может и не сломал, но хорошая гематома и трещины на рёбрах обеспечены были бы. А тут сами подсуетились.
Мягкие касания кончиками пальцев с небольшим выбросом Ци, по всем нервным узлам кистей рук и локтевых суставов и та уродина, что меня держала, высвободив меня, пытается зайтись в нечеловеческом визге, который тут же прерывается, сменяясь на почти неслышный хрип, пару касаний груди (я же пока не хочу, чтоб эта хрюшка от болевого шока откинула копыта от инфаркта, а так мотор будет биться, что бы с нею не произошло) и вот уже она, упав на колени, летит дальше лицом на пол, громко хрипя. Вторая же, с криком «Отпусти ее!» пытается ударить дубинкой меня снова. Плавный уход вниз от широкого замаха, сближение и точно такие же удары что и первой. Все готовы, обе лежат и хрипят, причем у обеих жопы смотрят кверху в зенит. Демонстративно поплевав на ладони, я взяла у одной из надзирательниц ее дубинку и приступила к воспитательной работе, отвешивая тем хлесткие удары по их булкам.
— Можно, конечно, было бы засунуть эти же дубинки в ваши большие задницы, но к сожалению, я не уверена, а не доставит ли вам данная процедура удовольствие? — Поделилась я вслух своими мыслями во время воспитательного процесса. Отвесив каждой с десяток ударов и вызвав у тех обильные слезы и сопли, прокомментировала я остановившись:
— А ведь, самое главное, вам никто не поверит, что с вами это проделала я, а свои жопы вы постесняетесь показать. И да, с какой лёгкостью я вас обездвижила, я так же могу вас и убить и любой патологоанатом в голос будет заявлять, что сдохли вы по естественным причинам. — Добавив в свой голос угрозы, я поинтересовалась. — Надеюсь наш с вами вопрос исчерпан? Я не слышу. — Поднесла я ладонь к уху.
— Да, — рыдая, испуганно проблеяли эти две овцы.
— Вот и славно, чао. Парализация пройдет минут через десять, если нет — найдете меня в моей камере, помогу.
После чего я вышла, помахав ладошкой, из кабинета.
Интерлюдия.
— Мэри, ты там живая?
Спустя, как и обещала чудовище, подвижность и голос стали возвращаться, боль, что ещё пять минут назад буквально раздирала ее сознание на части, исчезла бесследно.
— Кажись я обоссалась. — Откликнулась та, кряхтя и пытаясь подняться. — Сама то как, Сью?
— Мои портки вроде сухие. — Прислушавшись к себе ответила та. — Но это точно не моя заслуга, а просто, когда у нас был перерыв, я вместо того чтоб выпить кофе как ты, решила выкурить сигарету.
— Так что делать будем? Нажмём тревожную кнопку и вызовем спецназ? — Поинтересовалась Сью.
— Конечно нет. Нас после этого точно уволят, я вот даже не знаю, что потом писать в объяснительной. Ладно бы эта тварь проводила свою экзекуцию на камерах, но мы их вырубили, сами решив передать послания от твоего знакомого в ФБР. Я вот сейчас думаю что нечисто тут все, как такая мелкая сопля смогла обездвижить двух здоровых баб. — Озвучила вслух крутящийся в их головах вопрос Мэри.