Тут меня стерегло легкое невезение. На телефон насел рыжий студент-физик. Я ждал, а он бубнил в трубку:
— Я не виноват. На этот вопрос не ответил бы и президент Академии наук... Разумеется, выгнал... И на втором заходе спикировал... Конечно, выгнал... А третий заход и совсем... Да. Выгнал... На пятом выгнал... Пойду на шестой...
Я его знаю: этот рыжий — будущее привидение. До сих пор не может сдать зачет по электронике. Сделал пять заходов, и все пять закончились провалом. Но рыжий не падает духом. Для привидения — это весьма ценное качество. Вместе с нашими привидениями он составит дружную компанию. Я имею в виду привидений с историко-филологического факультета. Говорят, они славные, неунывающие ребята.
Рыжий ушел. Я набрал номер соседей Елочки и долго стоял, пока за ней ходили. В мембране шуршало. Кто-то далеко звал: «Елена! Елена!» Наконец голос Елочки произнес:
— Я слушаю.
— Звонят из Московского дома моделей.
— Йог, не придуряйся. Это уже старо.
— В общем, сегодня в восемь приходи на остановку.
— А что будет?
— Побродим. Посудачим.
— И Кирилл?
— Видишь ли, у него сегодня уйма дел. Задание райкома.
В самом деле, не сказать же ей, что в прошлый раз она была в театре с Кириллом, значит, сегодня мой черед. По справедливости. Так что на ложь я имею право.
— Придешь?
— Ага, приду.
Вернувшись в комнату, я прямо-таки с порога наткнулся на вопросительный взгляд Кирилла. Он будто предчувствовал. Надо ему что-то сказать.
— Тебе привет от Елочки.
— Ты звонил?
— Нет, она звонила. Говорит, занята сегодня. Задание райкома.
— Жаль, — сказал Кирилл.
Вечером он позвал меня в шахматный клуб. Я отказался и пошел на свидание.
Елочка, как правило, опаздывает на полчаса. Я верно рассчитал время. Поколесил по городу, почитал «Комсомольскую правду», развешанную возле «Областной справки», и только тогда побрел на остановку. Я подошел к месту свидания почти одновременно с Елочкой. Мы шли от противоположных углов квартала. Я видел, как она торопилась. Возможно, и она видела меня идущим. Но на всякий случай я сказал:
— Я тут изнываю целых полчаса. Думаешь, это — большое удовольствие?
— Извини, пожалуйста. Я хотела вовремя, но потеряла помаду. Просто ужас! Еле нашла. Ты извини.
— Так и быть. Извиняю.
У нее виноватый вид. Это хорошо. Пусть считает себя обязанной. Я исподтишка оглядел ее. Она прелесть! При первой же возможности обниму ее и поцелую.
Я не стал ждать сложа руки, когда эта возможность придет сама. Я повел Елочку в парк. Там есть подходящие идиллические беседки. Но Елочку тянуло на людные, ярко освещенные аллеи. Только после невероятных ухищрений мне удалось заманить ее на скамейку, спрятанную в густом полумраке.
— Какой у тебя красивый подбородок! Я все забываю тебе сказать, — произнесла Елочка, едва мы сели на скамейку.
У меня волевой подбородок. А еще удачнее челюсти. Моим челюстям позавидует любой боксер.
— И вообще ты очень похож на Кирилла, — продолжала Елочка.
Тем более мне нечего осторожничать, если она это сказала. Значит, то, что можно Кириллу, разрешается и мне. Я так истолковал это.
— Тебе холодно? — спросил я Елочку и, не дожидаясь ответа, протянул руку за ее спиной и положил на плечо.
— Сейчас же убери, — сказала Елочка строго. — Мне не холодно.
Я не стал вилять и рубанул напрямик:
— Кириллу можно — мне нельзя? Чем я хуже Кирилла?
Елочка опешила, но затем сказала:
— Кирилла я люблю.
Возможно, я ослышался. Я не стал разбираться в этом. Я посмотрел на луну и сказал:
— Луна сегодня какая-то чудная.
Это лучшее, что я мог сейчас сделать.
— Ты слышал? Я люблю Кирилла, — повторила Елочка.
— Чудная сегодня луна, — повторил я.
Она дернула меня за рукав.
— Ты слышал, что я сказала о Кирилле?
— О Кирилле? Он неплохой парень.
— Он самый хороший парень.
— Надеюсь, относительно?
— Конечно, относительно. Для меня он самый хороший.
— Ты все-таки взгляни на луну.
Она опять дернула за рукав.
— У нас с Кириллом любовь.
Дальше я уклоняться не смог. Не знал, как. Пришлось признать, что я все слышал.
— А меня водите за нос? Зачем? Ведь я хотел на тебе жениться. Хотел завтра в загс.
— За тебя не пойду. Я люблю Кирилла.
— Но тогда зачем меня за нос? Это нечестно.
— Мы бы сказали, но еще не совсем уверены. Сейчас испытательный срок. Месяц.
— Кирилл установил? Этот месяц?
Что-то не похожи на Кирилла этакие рассудочные поступки.
— Я установила. Он, говорит, уже уверен.
Я вздохнул облегченно. Еще не все потеряно. Елочка колеблется. Но на сегодня хватит. Дальнейший разговор опасен.