“Есть два способа познания: с помощью аргументов и с помощью опыта. Аргументы приводят к умозаключениям и заставляют нас допускать их правильность, но они не приводят к определенности и не уничтожают сомнений так, чтобы ум мог не сомневаться в истине, ели это не подкреплено соответствующим опытом”.
Эта суфийская теория известна на Западе как научный метод индуктивного развития. Позднейшая западная наука во многом основана на нем. Однако современная наука вместо того, чтобы приять идею того, что опыт необходим во всех областях человеческого мышления, по-своему понимает смысл “эксперимента”, таким образом, что экспериментатор остается максимально удаленным от своего опыта.
Суфии считают, что когда Бэкон писал эти строки в 1268 году, он атаковал современную ему науку, но вместе с тем передал только часть той мудрости, на которой она могла быть основана.
С тех пор “научное” мышление долго и героически работало, основываясь на этой частичной традиции. Несмотря на свои суфийские корни, ослабление традиции помешало исследователю приблизиться к знанию с помощью знания, т. е. с помощью “опыта”, а не просто “эксперимента”.
1. См. прим. “Перспективы”.
ОСТРОВИТЯНЕ
Обычный человек раскаивается в своих грехах,
избранные раскаиваются в своей невнимательности.
(Зу-н-Нун Мисри)
Большинство легенд содержит, по крайней мере, какую-то часть истины, и эти легенды часто помогают людям усвоить такие идеи, которые они не смогли бы воспринять, пользуясь привычными категориями своего мышления. По этой причине суфийские учителя довольно широко используют их, чтобы нарисовать картину жизни, более соответствующую их представлениям, чем это можно передать чисто интеллектуальными методами.
Здесь приводится суфийская легенда о ситуации человечества, обобщенная и приспособленная (как это и должно быть всегда) ко времени, в котором она публикуется. Обычные “развлекательные” произведения такого рода суфийские авторы считают дегенерировавшей и низшей формой искусства.
В далекой стране жило некогда идеальное общество. Члены этого общества не знали тех страхов, которые сегодня мучают нас. Отличаясь целеустремленностью, они не знали также неопределенности и неустойчивости и располагали более разнообразными средствами самовыражения. Хотя им были незнакомы стрессы и напряжения, которые считаются сейчас существенными для прогресса человечества, жизнь их была богаче, потому что другие, лучшие элементы заменяли эти явления. Другими словами, их образ жизни был несколько иным. Мы почти можем сказать, что наши современные восприятия представляют собой только грубую, кустарную модель тех реальных восприятий, которые были характерны для членов идеального общества.
Они жили реальной жизнью, а не полужизнью. Мы можем назвать их людьми Эль-Ар.
У них был вождь, которому стало известно, что в их стране невозможно будет жить в течение, скажем, 20 000 лет. Он разработал план спасения, понимая, что их потомки смогут успешно вернуться домой только после многих испытаний.
Он нашел для них место убежища, - это был остров, напоминавший их родину весьма отдаленно. Из-за различий в климате и местоположения иммигрантам пришлось претерпеть некоторые изменения. Они стали физически и умственно более приспособленными к новым обстоятельствам, например, тонкие восприятия стали грубыми, подобно тому, как в соответствии с потребностями ремесла грубеет рука человека, занимающегося физическим трудом.
Для того, чтобы смягчить боль, которую принесло бы сравнение между старыми и новыми условиями, их почти полностью заставили забыть о своем прошлом. О нем остались лишь самые смутные воспоминания, но этого было достаточно, чтобы полностью пробудиться в нужный момент.
Эта система была очень сложной, но хорошо организованной. Органы, с помощью которых люди выживали на этом острове, были превращены также в органы физического и умственного наслаждения, а те органы, которые были действительно творческими на их старой родине, были поставлены в особое положение неопределенности. Они были связаны с их слабой памятью и находились как бы в состоянии подготовки к своей конечной активизации.
Иммигранты обосновывались медленно и болезненно, приучая себя к местным условиям. Возможности острова были таковы, что, соединив их с усилиями и определенной формой руководства, люди смогли бы перебраться на другой остров, расположенный уже ближе к их родине. Это был первый из целого ряда островов, на которых происходила постепенная акклиматизация.