— А вы? — спросил Шанин. — Что вы?
— Н-ну, что мы? — Друкер пожал полными плечами. — Критику надо признавать.
«Признавать! Он даже не защищался, что за дурацкая скромность!»
— Надо нападать, всегда надо нападать! — с досадой бросил Шанин.
Он и не рассчитывал, что помощники сумеют вести дело без него. Срывы могут быть, срывы бывают и у него, Шанина, но выполнить план декады на восемьдесят пять процентов, это надо суметь! Друкер незаменим, когда надо решать финансовые вопросы, но организация строительства не его амплуа. Не хватало материалов? Добирай на грунте, фундаментов и траншей в Сухом Бору на пять планов! Шанин поинтересовался, как идет дело с поставкой щитовых домов. Друкер ответил, что дома завезены, но сборка ведется медленно, принимать людей пока нельзя. И тут все рвется!
Главный инженер и его заместители доложили о крупных браках в сушильном цехе и на окорочном узле древесной биржи. Шумбуров отступил от проектных допусков, пришлось рубить фундаменты сушильных машин, это удовольствие обойдется тресту в несколько десятков тысяч рублей убытка. Трескин вмешался поздно, болел. А на окорочном узле биржи в гидролотки положили бетон низких марок, мастер напутал в заказе. Свичевский не проверил, подмахнул. Трескин пытался запретить бетонирование, Свичевский заявил, что спросят не с Трескина, а с него.
— Я разберусь, — пообещал Шанин.
Заместитель по кадрам Гронский, докладывавший после Трескина, был в панике: санитарная инспекция пригрозила закрыть три общежития, так как они сверх всяких норм перенаселены; на верхних этажах жилых домов нет воды; столовые работают с большой перегрузкой. Удивляться нечему: за последние две недели в трест прибыло около тысячи монтажников; если положение в ближайшие дни не будет выправлено, можно ждать чего угодно, вплоть до тифа. Инспекция предупредила его, Гронского, о личной ответственности, но что он может сделать?
Гронский просил управляющего принять срочные меры ускоренной сборки щитовых домов, ведь люди продолжают приезжать.
— Нельзя ли поручить это дело Белозерову? — спросил он. — Пусть Белозеров разработает график и соберет за неделю.
— Я подумаю, — сказал Шанин.
Обед Шанину принесли в кабинет. К концу обеда пришли Чернаков и Волынкин. Шанин извинился, при них допил кофе. Пожаловался, что с утра его потчуют одними неприятностями, и конца этому не видно. Чернаков расценил слова управляющего как упрек за плохое хозяйствование в его, Шанина, отсутствие.
— Да, хорошего мало, — согласился Чернаков, но тут же поправился: — Хотя не все плохо. На областном совещании нас похвалили за сетевое планирование. Сам Рудалев отметил белозеровские графики как новое слово в строительстве, похвалил его статью в «Североградской правде»... Вы, Лев Георгиевич, приняли тогда правильное решение передать Белозерову ТЭЦ-два, а я вот, честно признаться, не сумел разобраться в этой штуке!
Шанин кивнул, спросил, как поживает Дмитрий Фадеевич.
— Выглядите неважно, не больны?
Волынкин за весь разговор не произнес еще ни слова, на обострившемся лице застыло какое-то жалкое выражение. Услышав вопрос Шанина, он просветлел, ответил:
— Все в порядке! А выгляжу неважно, понимаешь ли это, от забот. Комбинат надо пускать, ответственность-то какая!
— Ничего, пустим, — успокоил Шанин, подумав, что мучают Дмитрия Фадеевича заботы не о комбинате.
«Скорее всего, нелады в семье», — почему-то предположил он.
— Что нового в горкоме? Как Валерий Изосимович? — спросил Шанин, обращаясь к Чернакову.
Чернаков ответил, что готовится пленум, тема — повышение творческой активности рабочих и инженерно-технических работников. Рашов попросил обеспечить выступление Белозерова на пленуме. Но Белозеров отказывается: дескать, все, что было за душой, уже выложил — на областном совещании и в газете, — не хочет мозолить глаза людям.
Шанину понравилось, как ведет себя Белозеров, но он не показал этого, спросил, давно ли был Валерий Изосимович в Сухом Бору?
— Не заезжал давненько, — ответил Чернаков. — Видимо, ждал вашего возвращения. Сейчас, надо полагать, пожалует.
— Отчеты и выборы в профсоюзах начинаются, — сказал Волынкин, беспокойно глядя на Шанина.
— Валерий Изосимович — человек умный, сумеет сделать правильные выводы из критики на бюро обкома, — сказал Шанин.
Проводив Чернакова и Волынкина до двери, Шанин пригласил в кабинет новую группу работников, уже ждавших своей очереди в приемной. Совещания продолжались допоздна. В конце дня Шанин попросил секретаршу найти статью Белозерова, напечатанную в «Североградской правде»; когда она принесла газету, Шанин положил ее под папку приказов и продолжал выслушивать доклады.