— Да, да, — подтвердила Дина, краснея.
— Спасибо за «круглый стол». Так вы хорошо описали беседу, — проговорил Белозеров.
— А помогло? Лучше стали работать монтажники? — Дина оживилась. Его слова дали ей возможность оправиться от смущения.
— Да, многие хорошо работают. Неплохо бы теперь об этом написать.
Ему показалось, что Дина обрадовалась предложению, но принять его медлила.
— Если понадобится помощь — звоните, — сказала она наконец. — А хвалить пока подождем.
— Мы опаздываем, — напомнил Волынкин с беспокойством.
Дина, кивнув Белозерову, пошла к выходу.
«Она не хочет приезжать, — думал Белозеров, идя по переулку. — Но у нее уже нет и той холодности, которая была, когда мы увиделись на пляже... Как она ко мне относится? Догадывается о чем-нибудь или нет?»
В приемной управляющего осталось двое — Шумбуров и Свичевский. Очередь Белозерова была за Свичевским.
— С нуждами? — спросил Шумбуров, когда Белозеров сел на стул, и, не дожидаясь ответа, назидательно сказал: — Правильно, с нуждой надо идти сюда, Трескин не поможет. Теперь, кажется, и вы это понимаете?
Видимо, Шумбуров был не прочь продолжить разговор о Трескине. Белозеров такого желания не испытывал, но ничего не ответить было бы бестактно, поэтому он нехотя отговорился:
— Смотря какая нужда. С одной надо идти к Шанину, с другой — к Трескину. — И в свою очередь спросил: — Вы тоже по делу? Или личное?
— К Шанину без дела не ходят, — выговаривая каждый слог, сказал Шумбуров и неторопливо почесал проплешинку на брови.
— Я имел в виду: может быть, в отпуск проситесь? Лето ведь, — уточнил Белозеров. «Одно удовольствие — поговорить с тобой, — подумал он. — Такой веселый товарищ!»
— Отпуск — это тоже дело, — с прежней назидательностью ответил Шумбуров. — Но у меня другое: хочу припросить линейного персоналах Рабочих на участке все больше, а прорабов и мастеров столько же.
Смотреть за людишками некому, спросить не с кого. А в результате план трещит... — Шумбуров, угрюмо сдвинув свои полторы брови, пошел в кабинет Шанина, из которого только что вышел посетитель.
— У вас тоже плохо с планом? — спросил Белозерова Свичевский. Он лихорадочно листал блокнотик. — У меня июнь семьдесят процентов! Если Шанин не скорректирует — не знаю, что и будет!..
— Да почему всего семьдесят? — спросил Белозеров с беспокойством, он и сочувствовал начальнику Биржестроя, и досадовал, что тот сработал июнь так плохо. — Причина какая?
— Миллион причин! — с горячностью воскликнул Свичевский, выпрямившись на стуле, затем по-стариковски сгорбился, устало махнул рукой. — Не идет, и все тут!.. — Он снова уткнулся в блокнот.
Спустя несколько минут из приемной вышел Шумбуров, застегивая поношенный брезентовый плащ.
— Представьте себе, Шанин обещал подбросить мне мастеров! Вот что значит знать, к кому идти! — В его густом голосе звучало самодовольство.
Шумбуров ушел. Из приемной в коридор выскочил Свичевский.
— Не ходи! — посоветовал он Белозерову, — пытаясь попасть и не попадая рукой в рукав плаща. — Он сегодня зверь, а не человек!
Белозеров помог Свичевскому одеться и пошел к двери кабинета.
Указав на стул за зеленым столом, Шанин сказал:
— Пожалуйста.
В его голосе еще слышались резкие нотки, но на лице не было ни малейшего признака недавней бури.
Белозеров попросил утвердить Матюшину в должности диспетчера — он не сказал о том, что уже давно решил ее судьбу. Его беспокоило, как бы Шанин, узнав об эксперименте, не учинил ему разгром за «самовольничанье»: нарушать штатную дисциплину управляющий никому не позволял.
— Это вы о той девушке, которая занимается на ТЭЦ-два снабжением? — уточнил Шанин; он, оказывается, все знал! — Я не стал вмешиваться, когда узнал о вашем очередном «новшестве», поскольку дал вам широкие полномочия на ТЭЦ, но думаю, что вы торопитесь. Вы ведь считаете, что уже можно целиком полагаться на сознательность рабочих и вводить чуть ли не самоуправление, так? — Шанин достал из стоявшего за спиной ящика, разделенного на ячейки, папку с наклейкой: «Производительность труда». — На стройке двадцать два процента работающих не выполняет норм выработки. На отдельных работах еще больше — двадцать четыре. Это в условиях, когда мы имеем мастеров.
— Это ни о чем не говорит, — возразил Белозеров. — В бригадах Дерягина и Ядрихинского, которые вела Матюшина, нет рабочих, не выполняющих норм. И таких бригад на стройке немало.
— С Матюшиной, раз уж вы решили без меня, оставьте как есть, но в принципе эти ваши идеи для Сухого Бора не подходят, — пропустив его слова мимо ушей, сказал Шанин. — Для тех строек, где опытные, устойчивые кадры, — может быть, а нам — рано. Советую выбросить из головы.