– Я понимаю, вы хотите меня успокоить, Вам в вашем возрасте это не кажется даже проблемой, но я чувствую, материнским инстинктом ощущаю, Антон в беде. Вот возьмите, мне удалось найти адрес, по которому он сейчас находится. Если вы действительно считаете себя его другом Виктор, вы вмещаетесь и надеюсь вразумите неразумного.
Из маленькой кукольной сумочки она извлекла открытку и сунула Виктору в руку, потом резко встала и шагнула на бегущую полоску брусчатки и поплыла мимо и от него, с другими случайными фигурами.
Виктор посмотрел на оставленную открытку - на стороне с иллюстрацией в закатные золотые ворота в Коктебеле уползало солнце. Он вспомнил как они сидя на камнях напротив, наполненные отпускным чувством восторга и свободы, сравнивали Золотые ворота, с шеей мистической гигантской чешуйчатой змеи, поднявшейся из воды и приклонившей голову под набегающие волны. Они пили теплое, нагретое солнцем вино и змея улыбалась, когда брызги от волн летели в нее.
На обратной стороне открытки был адрес, Крым, Коктебель, у Ленина и номер дома. Виктор еще до встречи с Верой Ивановной знал, что поедет, и считал себя невольным участником перемен Антона.
3
Предыстория событий и диалогов, описанных выше, случилась примерно за год до происходящего.
Виктор с Антоном и их общий знакомый Сергей отдыхали в Крыму, в Коктебеле. Лето только разгоралось по настоящему, день лениво собирался стать вечером, но солнце еще достаточно высоко расположилось над горами. Товарищи возвращались с пляжа и остановились перекусить в кафе недалеко от набережной. Ароматный сочный татарский плов запивали местным мерло рубинового цвета с ягодным вкусом и вишневым послевкусием. Беспечный застольный балагурный разговор, Сергей прервал историей.
Вот хорошо нам сейчас весело, пьяно, и не поверите еще месяц назад я неделю из дома не выходил, дрожал от страха как мальчуган, думал с ума сойду.
Виктор с Антоном по-прежнему благодушно улыбались, но такой таинственный заход Сергея, заинтриговал обоих.
- На майские в поход рядом с моей дачей приехали знакомые, встали палатками на берегу Истры, от меня километра три, четыре - два поля и посередине молодой лесок с тропинкой до них. Задержался я у них ночь-полночь, у костра под песню тепло, но под одеялом лучше будет, побрел я, домой подсвечивая дорогу фонариком на телефоне.
Одно поле прошел, лесок почти миновал, уже с края леса выхожу в поле перед дачами, но огней поселка еще не видно, дороги еще половина. Слышу сзади шаги четкие, быстрые - приближается кто-то, оборачиваюсь посмотреть, свечу фонариком никого, свет бьет далеко, пусто, ни души.
Сергей сосредоточенно состроил, тревожную гримасу и продолжил, изменив под стать гримасе и голос.
- Думаю, показалось. Делаю с десяток своих шагов, слышу опять чужие сзади, отчетливо, снова оборачиваюсь – ни ко го… . Если что и выпивал с друзьями, все мигом улетучилось, шаг прибавил, почти в бег перешел, не оборачиваюсь, хотя страшно до чертиков. И страх такой животный, точнее страх жертвы - холодный и безумный.
Несусь вперед, а впереди лес виднеется из которого я вот-вот вышел, разворачиваюсь снова от леса убегаю по дорожке, но снова упираюсь в тот же лесок. Голос начинаю слышать со спины ласковый, приветливый, но с напором, женский…, который говорит – Повернись Сергей, свет убери и повернись, я дорогу подскажу и провожу если захочешь, я знаю где ты живешь, не бойся.
Сергей подозрительно посмотрел по сторонам, словно проверял не следит ли кто за нами. Кафе было немного в стороне от многолюдных проходов, поэтому никого вокруг не было, разве что за соседним столиком грузная и сосредоточенная мамаша тщетно пыталась запихнуть в свое чадо ложку овощного салата. Сергей успокоился и продолжил.
-От того что услышал, я оторопел, ужаснулся и оторопел, мой страх сделал левел ап, больше всего хотелось или проснуться, или прилечь и заснуть, но видимо ангел хранитель мой был со мной, он немного меня встряхнул и я с криком бросился вперед, не обращая ни на что внимания, я решил бороться с этим состоянием.
-Не знаю сколько и куда я бежал, голос постоянно звучал рядом, но уже не ласково, а с угрозой. Шаги владельца голоса не стихали тоже. В этой изнуряющей гонке у меня стали заканчиваться силы, тело все время покушались парализовать все новые и новые волны страха. Рука, сжимающая телефон-фонарь затекла и почти перестала чувствоваться. Я уже был готов ко всему. Я почти сдался, точнее начал сдаваться. В глазах начинало мерцать, я куда-то свернул, на что-то наткнулся, почти упал, по лицу хлестнула ветка… и тут залаяла собака, приветливо, знакомо. А через минуту мои руки уже лизал соседский пес, их дом стоял прям у поля и на ночь они часто выпускали его помышковать.