Таня посмотрела в проем открывшейся двери, неловко, осторожно переползла через небольшой порожек, чем вызвала неудовольствие и смех Госпожи, и как следствие, получила пинок в зад, от которого свалилась на бок и застыла, глядя на то, как закрывается дверь. Последними словами Лены было: «Это твоя комната, и здесь ты будешь жить до отлета на Остров! Ешь, что найдешь, пей, что найдешь, пользуйся всем, что увидишь. Это все твое! Для тебя!»
Оставшись одна, Таня некоторое время лежала, не решаясь подняться, вернее – не в силах подняться. За сегодняшний день она перенесла такой стресс, на нее навалилось столько новой информации, что мозг, не привыкший решать такие сложные задачи просто отказывался всю эту информацию переварить.
Закрыла глаза, откинула голову, и…уснула! Просто-таки провалилась в сон, не обращая внимания на боль в исхлестанном теле, на истерзанную переживаниями и унижением душу, выключилась, как выключается экран телефона, брошенного на стол между кружкой недопитого кофе и засохшей жопкой вчерашней кремовой «трубочки».
Сколько спала – неизвестно. Проснулась как от толчка, не понимая еще, где находится. Потянулась рукой, чтобы протереть глаза, и тут же нахлынула боль – жгло рубцы, часть из них как будто воспалились. Болел бок, болел зад, в который втыкался острый кончик туфли «секретарши». А еще – ужасно хотелось есть, и…в туалет.
Туалет нашелся в дальнем углу комнаты – огромной, светлой, красивой, так не похожей ни на дом матери, ни на квартирки, которые Таня снимала в Москве – стены, оклеенные дорогими обоями, стильная современная мебель, огромный, просто-таки безумно огромный телевизор, приделанный к стене на высоте роста человека. Его угольно-черный экран был странно вогнут, и Таня недоуменно помотала головой – что за хрень?! Инопланетный?! И только потом заметила на нем логотип известной корейской фирмы. Неужели такие теперь делают? Небось, огромных денег стоит! Пульт от него лежал на столе, там, где стояла здоровенная хрустальная ваза, с горкой наполненная апельсинами, виноградом различных сортов, какими-то экзотическими фруктами, о которых Таня может быть и слышала, но никогда не видела в близи, и тем более не пробовала на вкус.
У стены, напротив телевизора, огромная кровать-«сексодром», круглая, и скорее всего поворачивающаяся вокруг оси – Таня такие видела в кино. У кровати на подголовнике сбоку кнопки – наверное, для управления процессом.
Разглядывать не было времени – мочевой пузырь властно заявил о своем существовании, и Таня рысью понеслась к двери в дальнем конце громадной комнаты-студии, совершенно справедливо полагая, что там и должен быть вожделенный туалет.
Но за дверью был еще один коридор – широкий, как комната, посреди него стояли спортивные тренажеры – много, не меньше десятка. Две двери вели из этого зала-коридора налево и направо – первая открыла глазам большую кухню, оборудованную множеством сверкающих никелевых приборов, приспособлений и механизмов, а вот вторая привела именно туда, куда надо – в ванную комнату, она же туалет.
Сделав делишки, избавившись от мешающего любопытствовать лишнего «груза», Таня осмотрелась как следует, и снова была не то что потрясена – подавлена роскошью, которая ее окружала даже в месте, в котором в общем-то главным критерием выбора служит функциональность, а не красота.
Здесь даже унитаз бы не простым фаянсовым сосудом, а прибором, напичканным электроникой. На дисплее, вделанном в бачок плыли какие-то цифры, какие-то знаки – Таня их не понимала, но вообще-то она слышала про такие унитазы, которые тут же, после окончания «процесса», сообщают хозяину о состоянии его организма в свете выделения ненужных ему шлаков-отходов.
Ванна. Это была не ванна, а чертов бассейн! Огромная, белоснежная, «украшенная» множеством переключателей – она просто пугала. Сейчас Таня предпочла бы этому чудовищному порождению японского технического гения обычную глубокую чугунную ванну с обычным смесителем, из которого льется горячая вода. Она просто боялась этого аппарата! И не знала, как с ним справиться.
После проб и ошибок, по прошествии минут пятнадцати, Таня все-таки совладала с гадостным порождением японского гения, нашла, как регулируется температура воды, открыла краны на полную, и дожидаясь, когда ванна наполнится (а это должно было случиться очень скоро – вода просто ревела, вылетая из широких отверстий кранов – пошла на кухню поискать еды. Боль болью, унижения унижениями, но жрать хотелось так, что сейчас жареного быка бы съела! Не меньше! Организм молодой, еды требует яростно, без компромиссов, так что следовало как следует заглушить это бурчание желудка и дрожание ног, ослабевших от длительной (целый день без еды!) голодовки.