— Прости, милая, — сказала она, но это прозвучало ужасно фальшиво.
Мартин быстро сменил тему на более комедийную.
— Что это за помойка? В меню нет чили-догов.
— Не волнуйся, дорогой, — сказала Энн. — Я уверена, что они принесут тебе фуа-гра и икру белуги в булочке для хот-догов, если ты их попросишь.
— Это было бы чертовски правильно, если они не хотят, чтобы я начал опрокидывать столы. И лучше бы они принесли мне кетчуп для моей картошки фри.
Мелани нравилось, когда Мартин подшучивал над заведением или, по крайней мере, над тем, что в заведении ели. Но Мартин стал серьёзным, когда они обсуждали закуски.
— Иисус, — он наклонился вперёд и прошептал. — Варёный лосось стоит семь баксов. Это много для закуски.
— Не беспокойся об этом, Мартин, — заверила Энн. — Это мой праздничный ужин, помнишь? Стоимость не имеет значения.
— Я не хочу закуску, — сказала Мелани. — Я бы предпочла пиво.
— Ты слишком юная, чтобы пить пиво, — напомнила ей Энн.
Затем Мартин сказал:
— Я буду устрицы по-чесапикски. Это на два доллара дешевле лосося.
Энн не знала, смеяться ей или кричать. «Не мог бы ты взять грёбаного лосося и заткнуться? — хотелось сказать ей. — Я только что получила прибавку в сорок тысяч долларов. Думаю, я справлюсь с закуской за семь баксов!»
— Я закажу за всех, — сказала она вместо этого. — Это избавит от неприятностей.
Их заказы принимала приятная рыжеволосая женщина, пока роботы-служанки приносили хлеб и наполняли стаканы водой. Мартин и Мелани болтали о местных художественных выставках, во время которых появились три адвоката от оппозиции, чтобы поздравить Энн с её партнёрством. Это удивило — даже испугало её — вражеские лагеря признали её успех без малейшего намёка на ревность.
— Кажется, о тебе говорят в местном юридическом мире, — предположил Мартин, когда Мелани извинилась и пошла в дамскую комнату.
— Это странное чувство.
— Я очень рад за тебя, — сказал он.
Он был рад, она могла это точно сказать. Так почему она не была? Энн чувствовала себя перекошенной; новый партнёр всё ещё чувствовал себя отстранённым. Почему?
— Теперь я буду чаще бывать дома, — сказала она. — Я смогу немного освободить тебя от Мелани.
— Энн, она отличный ребёнок, с ней вообще нет проблем. Я думаю, что сейчас она действительно начинает выходить из своей скорлупы.
— И никакой помощи от меня.
— Не могла бы ты прекратить? Всё отлично получается, не так ли?
На самом деле так и было. Энн просто не понимала, почему она сама так не считает. Всё работало.
— С тобой всё в порядке?
— Что? — сказала она.
— Ты вдруг побледнела.
Энн попыталась стряхнуть это состояние с себя. Она действительно побледнела.
— Я не знаю, что случилось. Я сейчас приду в себя.
— Ты слишком много работаешь, — предположил Мартин. — Это не удивительно. А потом этот кошмарный сон…
«Кошмарный сон», — подумала она.
Она съёжилась.
— Это сработает — вот увидишь, — сказал Мартин и отхлебнул лагер «Дикий гусь». — Это всё связано со стрессом. Все часы, которые ты тратишь, плюс беспокойство о Мелани, наваливаются на тебя. Гарольд отличный врач. Я знаю кучу профессоров в колледже, которые его посещают. Этот парень творит чудеса.
Но действительно ли это было решением её проблемы? Энн даже не знала, в чём заключались её проблемы. За огромным окном раскинулся город в сияющей тьме. Луна зависла над старой почтой; она казалась розовой. Энн смотрела на неё. Её выпуклая форма и причудливый розовый цвет привлекали её внимание.
— Мама, ты в порядке? — раздался голос Мелани.
Теперь они оба смотрели на неё долгими взглядами.
— Может быть, нам стоит уйти? — сказал Мартин. — Тебе нужно немного отдохнуть.
— Всё хорошо, правда, — пробормотала она. — Как только я что-нибудь съем, я буду в порядке.
Энн пришлось вести себя нормально, но её всё отвлекало. «Подсознательные идеи отношений», как назвал это доктор Гарольд.
«Символизация изображения».
Даже данная обстановка напомнила ей о кошмаре. Стеклянная свеча на столе. Красивые руки официантки, раскладывающей закуски. Мясисто-розовый варёный лосось Мартина, как розовая плоть из сна, которая казалась такой же жутко-розовой, как выпуклая луна за окном. Луна выглядела раздутой, беременной.
Во сне она была беременна. Её живот был огромным и розовым. Потом она увидела лица…
Безликие лица.
— Какой-то парень вчера звонил тебе кучу раз, — сказала Мелани. — Я спросила, чего он хочет, но он не сказал.