«Демоны», — размышлял доктор Гарольд.
Тарп сказал, что они поклонялись демону. Он пролистал блокноты, чтобы попытаться сопоставить наиболее часто повторяющиеся слова и то, что изображали соответствующие им наброски. Свинья и реккан, казалось, относились к мужским карикатурам, тогда как лок и лилок явно обозначали женщин. Слово бригореккан постоянно применялось Тарпом к самому себе, к автопортрету с лопатой. Затем появились вихан и хасл, которые всегда писались вокруг сцены, изображающей явное ритуальное действие, насилие, убийство.
Демон был краеугольным камнем. Доэфолмон, хастиг, Фуллухт Лок. Эти слова подразумевали событие в этюдах, повторяющееся событие. Но почему последнее было написано с большой буквы?
«Фуллухт Лок, — подумал он. — Событие более значимое, чем другие? Я психиатр, а не демонолог», — напомнил он себе.
Возможно, он пытался расшифровать бред Тарпа под неправильным углом? Тарп обладал бредовой сексуальной фобией.
Большинство фобий и галлюциногенных тем-фуг имели под собой какую-то истинную основу, то, что больной слышал или читал, видел по телевизору.
«Объективировать, — подумал теперь доктор Гарольд, глядя на рисунки. — Ритуалы. Жертвы. Культы».
Он задумался. Эскизы казались почти мифологическими; в них был тон, намёк на что-то древнее, тайное. Фигуры в полукруге в лесу, под луной, обнажённые, поклоняющиеся.
«Поклоняющиеся чему-то», — закончил он.
Как друиды или ацтеки.
Этого было недостаточно, и он не мог придумать другого пути, по которому можно было бы двигаться. Он пролистал телефонную книгу до списка факультетов университета.
«Я ничего не знаю о таких вещах, — подумал доктор Гарольд. — Так что я найду того, кто знает».
К полудню Энн стало скучно. Она чувствовала себя бесполезной, ненужной. Мелани была со своими друзьями, Мартин писал стих. Все, кроме Энн, были чем-то заняты. Она задержалась около дома и двора. Она по-прежнему не видела свою мать поблизости — ещё одна проблема, — хотя это, вероятно, сработало к лучшему. Энн хотелось, чтобы у неё было какое-нибудь полезное занятие, например, помощь отцу или что-то в этом роде, выдёргивание сорняков, покраска ставней, что угодно. Она позвонила своему сотруднику в фирму, чтобы узнать, как всё идёт, и была разочарована, когда он сказал:
— Хорошо, Энн. Всё в порядке. Показания сняты, мы стреляем по ним в ответ со скоростью мили в минуту, и JAX Avionics хочет уладить дело до суда. Ни о чём не беспокойтесь.
Она повесила трубку, подавленная.
Она пошла гулять по городу. Может быть, она встретит Мелани и познакомится с кем-нибудь из её друзей? Но улицы, как обычно, стояли без дела. Вокруг ратуши было припарковано много машин; мать Энн, без сомнения, вела очередной из своих бесконечных советов. Энн приводило в ярость то, как легко её мать справлялась с движущимися частями её жизни, в то время как отец Энн умирал. Возможно, это было просто частью реальной жизни. За углом она увидела несколько маленьких девочек, играющих возле леса. Это напомнило ей, как мало детей в Локвуде. Она поймала себя на том, что пялится, и маленькие девочки уставились в ответ. Потом они бросились и убежали, хихикая. Следующее, что она помнила, это то, что Энн вошла в универсальный магазин.
— Привет, Энн, — Мэдин подняла взгляд из-за стойки и улыбнулась. — Как ты сегодня?
— Хорошо, — сказала Энн. Но зачем она пришла сюда? Если считать то, что Мэдин не была для неё приятным человеком. — Я просто брожу вокруг. Где все?
— В ратуше. Сегодня ежемесячное заседание консультативного совета. Как твой папа?
— Так же.
Сказать так было более утончённым способом сообщить правду.
«Он всё ещё умирает».
Она просмотрела безделушки и всякую всячину: стёганые одеяла, свечи ручной работы, фарфоровые куклы. Достаточно ли люди покупали этого товара, чтобы содержать магазин? За прилавком Мэдин печатала на машинке. Дальше Энн заметила комнату, полную высоких картотечных шкафов.
— Я присоединюсь к тебе через минуту, — сказала Мэдин, сосредоточившись на своей задаче. Затем она вытащила страницу из старой ручной машинки. — Я также городской секретарь, — сообщила она Энн. — Всякий раз, когда проводится встреча, я должна подготовить протокол за предыдущий месяц, а я опаздываю.
— Городской секретарь? — спросила Энн.