Мир погружен в великую депрессию и Кетрин ведь знает как сейчас тяжело Элайджи. Тяжело было выживать, ведь за только лет своей беззаботной жизни Элайджа Майклсон увидел все то, что видела она, как только приехала в Чикаго, в начале двадцатых. Он увидел, как людей оставляют без средств существования, и они остаются без средств существования, не могут содержать свои семьи и это конец. Видит, как мир погрузился в депрессию. Элайджа не понимает, как жить дальше, не может видеть, как страдают другие, когда тот имеет возможность содержать свою семью.
Уровень промышленного производства был отброшен к уровню начала XX века, в индустриальных странах с развитой рыночной экономикой насчитывалось около тридцати миллиона безработных, ухудшилось положение фермеров, мелких торговцев, представителей среднего класса. Многие оказались за чертой бедности. Кажется, что мир оказался за чертой. Кажется, что мир не выберется из этого краха, не сумеет выйти из депрессии. Компания продержалась благодаря выпуску Ford Model B — автомобиль, который был обновлённой версией А.
Они сумели выстоять, только, сколько сил им потребовалась на это сил, времени и терпения.
Нельзя начать жизнь сначала, но ее можно продолжить по-другому.
По-другому.
С момента их переезда в Чикаго все было по-другому.
Сколько ушло времени с тех пор, как они были счастливы? Кажется, они были счастливы вечность назад. Элайджа занятый компанией и тем, чтобы «депрессия» не поглотила Ford Motor Company. Спал по четыре или, если повезет, пять часов в день, видел жену и Надю только по утрам, когда они встречались на кухне и завтракали. Элайджа всегда находит время, чтобы поцеловать жену и покружить на руках Надю, если та, уже просыпалась, к его уходу. Уходит, закрывал за собой дверь и впускал сквозняк. А вдруг она больше не увидит его? Переживала. Теперь Кетрин Пирс должна была посвятить себя семье: заботе о муже и дочери. Она ведь не привыкла к такой жизни, а сейчас увидела, как может измениться жизнь, когда посвящаешь себя заботе о семье и домашним хлопотам. Ее жизнь изменилась. Она не спала, ждала его возвращение, чтобы увидеть его лицо, обнять, успокоится и только тогда могла уснуть вместе с ним. Уснуть в одной постели, но прежде Элайджа заходил в комнату Нади, чтобы поцеловать ее или просто наблюдать за тем, как она спит. Спит, не зная о проблемах, которые так расстраивают и беспокоят взрослых. Они держались за руки наблюдая за их маленьким спящим ангелом, даже не подозревая, что иногда Надя видела их и улыбалась, зная, что они счастливы.
Сколько они пережили, чтобы сейчас иметь возможность побыть наедине друг с другом, не думая о проблемах. Провести время ужиная в беседки, после того, как Надя уснула, правда в этот раз малышка потребовала рассказать две сказки. Капризна и требовательна — явно унаследовала эту черту характера от матери.
Провести время в деревянной беседки окрашенный в белоснежный цвет.
Беседка, в которой Элайджа зажег свечи и подготовил все для ужина, разлил шампанское по бокалам и теперь ждал только ее появление. Готов ждать вечность.
Не спроста, ведь она появилась в его жизни? Появилась, чтобы заставить его поверить в любовь. Поверить во что-то большее.
Не проста. Улыбается, несмотря на то, что оступилась, на высоких каблуках, и конечно же на ней длинное темно-зеленое платье выполненное из бархатной ткани с открытой спиной.
Переступает порог беседки, поправляет кудри длинна, которых теперь опускается до плеч. У нее ведь от природы вьющееся волосы и это пожалуй единственное, что она пожелала вернуть из своей прошлой жизни.
— Прости, меня задержали.
— С возрастом, наша дочь стала более требовательна.
— Возраст и капризы. Не заснула, пока я не дочитала книгу, а ведь к этому ее приучил именно ты, дорогой. Ты ее балуешь, Элайджа.
— Я просто люблю ее, также сильно, как и ее мать.
— Я скучала по тебе. Твоя работа отняла тебя у меня.
— Нам нужно выживать, Катерина.
Вообще, они справляются неплохо.
Лоб касается лба. Скользнуть кончиком носа по носу, распаляя желание и передавая друг другу жар. Ее ресницы вздрагивают, а потом опускаются, и чуть раскрываются губы.
Поцелуй — простое прикосновение Легкий, прохладный и согревающий одновременно. Майклсон обнимает жену осторожно, трепетно. Будто не верит до конца.
— Моя, Катерина.
Неважно.
Все неважно ведь в тишине он шепчет ее имя. Настоящее им, и она настоящая рядом с ним. Только он может произносить ее имя так, что ее сердце быстрее стучит в груди.