Глава 3. Забыть невозможно.
До*** Чикаго. Две недели назад. ***
В гостиничном номере темно, ведь Элайджа лично задвинул тяжелую ткань штор, после того, как уложил девушку в постель, у изголовья которой собрались лучшие доктора Чикаго, которые осматривали пациентку, и им было наплевать на то, что произошло, ведь им хорошо платили за молчание. Ее глаза закрыты, и Элайдже кажется, что вместе с ней угасает и он. Угасает огонь, пылавший в его сердце. Он печален и не сможет жить, если отпустит ее. Сейчас он готов отдать все, чтобы ее кошмары обратились в прекрасные сны, наполненные счастьем. Элайджа отказывается от предложенных одним доктором капель, которые помогут ему уснуть. Элайджа не уснет, пока его любовь не откроет глаза. Возможно, это судьба испытывает его, или же он волнуется за девушку, которая смогла проникнуть вглубь его сердца. Майклсон открывает свои глаза, смотря на огни ночного Чикаго. Люди, словно муравьи, и все спешат куда-то, и, возможно, это не закончится, и люди всегда будут куда-то спешить. В его руках тлеет сигарета, и Майклсон не сразу понял, что кто-то дотронулся до его руки и направил ее в пепельницу, чтобы тот потушил сигарету. Элайджа смотрит в глаза доктору. Мохаммед - доктор лет тридцати четырех, который прибыл в Чикаго из Египта. Переезд дался тяжело, но тот смог заработать больше денег для содержания всей семьи, которая осталась в Египте. Мохаммед достаточно умен, внимателен и образован, чтобы заметить такие мелочи, как взгляд влюбленного мужчины.
— Да, вы что-то хотели сказать? - Элайджа внимательно смотрит на доктора.
— Вы больны, - на ломанном английском объясняет доктор. — Вы больны болезнью, имя которой любовь. Та девушка - ваша болезнь, и не стоит так волноваться, ведь она жива. У меня есть средство - масло алоэ вера, и это поможет ей. Я помогу.
— Но,- пытается возразить Элайджа.
— Я видел, как вы смотрите на нее, я и помогу, - кивает доктор.
— Я заплачу, сколько нужно, - улыбается Майклсон, хлопая доктора по плечу.
— Деньги - нет, а благодарность я сохраню в своем сердце, - говорит доктор, отстраняясь от него.
К утру Элайджа Майклсон вспоминает слова доктора Мохаммеда, когда все покинули комнату гостиницы. Все покинули его, а он не сомкнул глаз, сидел у изголовья, лично занимался ее ранами. Элайджа Майклсон не мог забыть слова доктора о том, что он болен. Болен неизлечимой болезнью - любовью. Элайджа Майклсон смотрит на нее лицо, и пусть у нее ужасный вид, ее лицо словно умерло, но его глаза не увидят ее уродства. В его глазах она красавица. Глаза влюбленного слепы. Влюблённые больны неизлечимой болезнью.
*** Новый Орлеан. Сейчас.***
Хоуп бежит вверх по лестнице и Ребекка не успевает за своей племянницей.
— Хоуп, - смеется Ребекка.
— Ты должна догнать меня, - Хоуп оборачивается к блондинки, которая открывает дверь новой комнаты малышки.
Новая комната гораздо больше, чем была прошлая и Хоуп кажется, что здесь гораздо больше света и туалетный столик с зеркалом, стеклянные висюльки, а на двухместной постели восседает фарфоровая кукла. Ребекка сдержала обещание. Хоуп сбросив свои детские туфли и взяв в руки куклу, прыгает на постели. Поведение Хоуп явно заставляет Ребекку улыбаться и сегодня она позволит ей делать все, что пожелает малышка, ведь она вернулась домой, и смех Хоуп слышан по всему особняку.
Этот смех слышит весь особняк, ведь Хоуп счастлива, ведь ее семья едина. Ее настоящая семья теперь вместе и большего малышки для счастья не нужно. Больше всего родители Хоуп желают, чтобы она думала, что семья едина. Смех Хоуп слышит и Хейли, которая поднимается вверх по лестнице. Слуга несет ее чемоданы, а рядом идущей Клаус решает вновь заговорить с ней.
— Пусть Хоуп думает, что мы семья, - негромко произносит мужчина.
— Даже не думай, что я буду жить с тобой в одной комнате, - холодно отвечает Хейли. — Я буду жить в комнате Элайджи, а моя мать остановится в моей комнате. Но, ты прав и пусть Хоуп думает, что у нас все хорошо.
— И, что подумают о матери моего ребенка, которая живет в комнате моего брата, - Клаус разводит руками, указывая прислуге в какую комнату отнести вещи Хейли.
— Мне наплевать, - шепчет она, вплотную подходя к нему, а затем отворачивается и следует за прислугой.
Ей действительно было наплевать на то, что думает Клаус, который мог причинить боль любому, но и с готовностью выстрелит в сердце обидчика его дочери. Он не желал причинить боль Хоуп. Сейчас он только и желает забыть слова Хейли, которая, уходит в комнату его брата. Клаус Майклсон знал, что Хейли чувствует к его брату все то, что никогда не чувствовала к нему.