— При чем здесь деньги? Я не об этом…
Муж не реагирует, а я с нелепым чувством вины иду в прихожую. Надеваю пуховик, ботильоны, капюшон на голову, завязываю дочери шарфик, помогаю ей надеть рюкзак и открываю дверь.
— Юр, мы ушли, закройся! — кричу мужу и покидаю квартиру.
Завожу Элю в сад. Сама сажусь в трамвай и по пути на работу пишу Юре список продуктов. Обычный список: йогурты, молоко, хлеб, рис, овощи и так далее. Задумываюсь и конце добавляю: «Купи вина, мне, и правда, надо расслабиться». И вроде все правильно сказала, но чувство вины не отпускает. Он обеспечивал нас много лет и ни разу не упрекнул. Выходит так, что я упрекаю…
«Хорошо», — отвечает Юра и добавляет целующие смайлики. Он быстро остывает. Улыбаюсь, пряча телефон в карман.
Но я рано расслабляюсь, мой хреновый день только начинается. Трамвай ломается за пару остановок до кафе, и мне приходится бежать по льду на каблуках. Опаздываю. Но пешком быстрее, чем ждать автобус. Почти добегаю до работы, поскальзываюсь и лечу вперед лицом на обледенелые ступеньки…
Выставляю руки вперед и приземляюсь на колени и кисти, спасая лицо. Больно, из кармана вылетают телефон, мелочь, ключи от квартиры. Обидно. Слезы сами собой брызжут из глаз. День только начался, а я уже морально выжата. Медленно поднимаюсь, собираю вещи, закидывая в сумку. Больше всего болит коленка, стараюсь не рыдать как ребенок. Поднимаю телефон, экран треснул. Замечательно, я только выплатила за него кредит.
Хромая, прохожу в помещение. Переодеваюсь в санитарную одежду, замечаю, что брюки порваны, а на коленке огромный синяк. Глубоко дышу, пытаясь собраться. Мою руки, заглядываю в зеркало, стираю подтеки туши, натягиваю улыбку.
Все хорошо, все хорошо.
Коленка заживёт, телефон можно починить, да и с Юрой все наладится.
— Кристина! — в раздевалку стучит моя коллега. Я главный кондитер в крупном кафе, которое является частью сети. У меня в подчинении три человека, и я горжусь собой. Только в тридцать два года у меня стало все получаться.
— Да, Светочка, — выхожу из раздевалки.
— Там Павел Андреевич тебя ищет, беги быстрее к нему.
Павел Андреевич это хозяин сети. Он редко здесь появляется, в основном всем занимается управляющая.
— Что-то случилось? — хмурюсь. Света пожимает плечами. Ладно. — Где он?
— В кабинете. Я сказала, что ты ненадолго вышла.
— Спасибо, что прикрыла.
Приходится поверх санитарной одежды надеть защитный костюм-каспер, закрывающий меня с ног до головы.
Иду в кабинет, стараясь не хромать. Волнуюсь. Павел Андреевич появляется в двух случаях: чтобы кого-то поощрить, либо наоборот — уволить.
Дверь в кабинет открыта. Прохожу и нахожу главу нашей сети попивающим кофе и что-то вещающим, размахивая руками. Рядом с ним молодой и высокий парень. Брюнет лет двадцати пяти, не больше.
— Павел Андреевич, доброе утро, — натягиваю улыбку и расправляю спину.
— А это Кристина… — вопросительно смотрит на меня, вспоминая отчество.
— Можно просто Кристина, — обращаю внимание на парня, который нагло меня рассматривает, словно мы знакомы.
— Знакомьтесь, это Максим Демченко, ваш новый подчинённый. Молодой человек поступает в полное ваше распоряжение, Кристина. Эксплуатируете, — представляет мне парня.
Еще раз пробегаю глазами по брюнету и ничего не понимаю. Высокий, широкоплечий, смазливый, холеный, в белой футболке, обтягивающей торс, с модным крестом на черной веревке и в дорогих часах. Нагло ухмыляется, рассматривая меня с ног до головы.
— Это практикант?
— Ну, можно и так сказать. Вам не нужны лишние руки? — начальник выгибает брови в недоумении.
— Конечно, нужны, я просто хочу понять, что он умеет в нашей сфере.
— Вот вы и научите. Все, мне некогда. Максим, осваивайся. Передавай отцу, что буду рад видеть его на своем юбилее. Кристина, работайте, — распоряжается Павел Андреевич и уходит.
Немного теряюсь, не понимая, что происходит.
— Эм, значит, Максим… — пытаюсь сообразить, что делать со свалившимся помощником. Вообще не похоже, что парень нуждается в работе такого рода.
— А тебе идет это имя. Кристина, — говорит парень, сразу переходя на «ты». Ну вот не похож он ни на практиканта, ни уж тем более на кондитера. Нет, мужчины прекрасные повара, но только не этот экземпляр. — Как дочь? Не терялась больше? — вдруг спрашивает он. Да, вчера Элька увлеклась в супермаркете, и мы немного потерялись. Но откуда ему это знать? Растерянно смотрю на наглеца. — Твою дочь зовут Эля, у тебя в сумочке бордовая помада и тампоны, — ухмыляется гад, и я вспоминаю этого парня. Хам, который рассматривал мои тампоны и нагрубил мне. Но вчера он выглядел гораздо хуже.