— Я могу нарушить правила ради тебя, Алекс. Но мне нужно, чтобы ты пообещала мне, что будешь вести себя должным образом. Мне не нужен ещё один такой инцидент, как с Эмерсоном...
И тут я действительно поняла, что не знаю ничего, что случилось с Эмерсоном. Последнее, что я помню, это себя в комнате с Али, Доун начала драться, и её куда-то потащил мужчина, которого я якобы убила.
— Что с ним случилось?
— Ты, правда, не знаешь? — пристально посмотрев на меня, Джереми обдумал всё, что знал о моём заболевании и добавил новую деталь в головоломку.
— Что последнее ты помнишь о той ночи?
Я пожала плечами.
— Эмерсон утащил меня из комнаты Али. После этого будто пустота. Я не помню многого до того момента, как проснулась следующим утром. — Всё, что я сказала, было правдой... почти. — Я помню мужчину в капюшоне, но не помню по какой причине.
Кивнув, он погладил свой подбородок. Он всегда так делал, когда над чем-то задумывался, а я воспользовалась возможностью рассмотреть его. Джереми был произведением искусства. У него было подтянутое тело во всех нужных местах, его широкие плечи и шея были такими же безупречными, как и все остальное. Мои глаза проследили форму его носа и опустились на полные губы, которые он умело использовал, чтобы вытянуть каждую частичку сексуального наслаждения из моего тела. Я задрожала от мысли о его умелом языке и была застигнута врасплох, когда он снова заговорил.
— Вполне возможно, что сочетание адреналина с твоими лекарствами могло вызвать провалы в памяти. Это бывает крайне редко, но твой мозг не полностью стабилен прямо сейчас. Учитывая твоё ослабленное восприятие вещей, это сочетание повлияло на твою неспособность вспомнить информацию. Ты говорила о мужчине в капюшоне, когда тебя нашла полиция, но я не понимаю, как это вообще возможно.
Он открыл занавески, чтобы выйти в основную зону комнаты, выйдя за порог, Джереми повернулся и произнёс:
— Я скажу Терри прекратить надевать на тебя смирительную рубашку. Но я должен быть уверен в том, что ты будешь с ней всё время. Даже если ты находишься в комнате отдыха, всё равно постарайся не уходить далеко. Как только мне выдастся шанс собрать все доказательства, я сразу же уволю Джо. После того, как он уйдёт, я займусь остальными, но это займёт немало времени, если у меня не будет никаких физических доказательств.
— Я понимаю. — Зная, что Терри будет рядом и что мне больше не надо надевать на себя цепи или смирительную рубашку, мне было легче покинуть комнату для терапии.
Он кивнул и опять надел эту маску невозмутимого и спокойного доктора. Я ненавидела это ощущение отстранённости между нами, но понимала, что произошедшее между нами не должна узнать ни одна душа, находящаяся в этой психушке.
***
— Ты не можешь сегодня съесть слишком много, Алекс, потому что скоро ты отправишься на терапию. Есть шанс, что тебя стошнит от лекарства, которое он тебе введёт, поэтому лучше сделай лёгкий перекус. — Терри сжала мою руку, ведя меня вдоль столовой.
Я была напугана тем, что здесь никого не было. Столовая представляла собой большое помещение с одинаковыми столами, простирающимися по всей комнате в 3 ряда. В передней части были две двери, а перед ними находилась зона самостоятельного обслуживания с едой. Стены были окрашены в стандартный для этого места белый цвет. Краска была такой старой, что в углах начала облупляться, открывая вид на серые, цементные блоки. Над нами мигали лампочки, и эту смену частоты колебания света мне было труднее всего переносить. Хотя я и шла в размеренном и спокойном темпе, но всё равно чувствовала, как моё тело дёргалось с каждым секундным мерцанием лампочек.
Я взяла сэндвич и бутылку воды и села с Терри за первый же столик.
Терри говорила обо всём, что только приходило ей в голову: о её детях, внуках, о книгах и фильмах, которые она любит, о рождественских подарках, которые она связала своим родственникам. Я лениво ела и внимательно слушала.
Спустя некоторое время она отклонилась от этих тем и перевела разговор на доктора Хатчинсона.
— И как продвигается твоя терапия, Алекс? Доктор Хатчинсон рассказал мне, что с каждым днём ты продвигаешься вперёд. Это говорит о том, что, может, у тебя и не было как таковой амнезии, по крайней мере, не такой сильной, как мы того ожидали. Признаю, я удивлена внезапным изменением твоего состояния. — Легонько похлопав меня по голове, она сказала, — может, твоему мозгу просто нужно немного больше времени, чем обычно, чтобы восстановиться.
— Думаю, всё идёт по плану. Я ещё не говорила об этом с Джер... — одёрнув себя, я вздрогнула, поняв, что почти назвала его в совершенно непрофессиональной форме. К счастью, только Терри слышала меня, не думаю, что она будет что-то додумывать, но всё же рисковать я не могла. — Доктор Хатчинсон. Я ещё не говорила об этом с доктором Хатчинсоном. Он, кажется, доволен прогрессом, так что я доверяю ему весь процесс.
Она многозначительно кивнула и положила руку мне на плечо в знак поддержки.
— Ты такая счастливица. Он проявляет к тебе особый интерес. — Ладонями она погладила мою спину, и от этого мне стало спокойнее. — Насколько я вижу, ты тоже заинтересована в нём не меньше.
Я замерла от шока, боясь того, что она расскажет остальным сотрудникам о своих догадках. Глубоко вдохнув, я попыталась приуменьшить свою реакцию, представ перед ней в таком свете, будто я никогда не рассматривала Джереми, как нечто большее, чем доктора.
— Он отличный специалист, и, кажется, наслаждается своей работой. Хорошо, когда у тебя есть кто-то, с кем можно поговорить. Надеюсь, он поймёт, в чём причина всех моих проблем, и разрешит их.
Она улыбнулась.
— Я уверена в этом, дорогая. Приятно знать, что есть люди на твоей стороне. Особенно учитывая всё, через что ты прошла. Какое безобразие, что тебя упекли в это место, и при этом у тебя нет никого в мире, кто позаботился бы о твоём благополучии.
Осмелившись, я положила голову на её плечо. Она не была мне мамой, но это не значит, что я не могла воспользоваться её материнскими качествами. Она была единственным человеком, помимо Джереми, кому я могла здесь доверять, и за это я была ей благодарна.
— Мы позаботимся о тебе, Алекс, и скоро ты выйдешь отсюда совершенно другой женщиной. Но пока тебе просто нужно потерпеть и поработать над тем, чтобы твой мозг вернулся в прежнее состояние. Я верю, что однажды доктор Хатчинсон полностью вылечит тебя, и ты не будешь испытывать ничего, кроме счастья всю оставшуюся жизнь.
Её слова прозвучали немного странно, но я предпочла не придавать этому значение. Терри всегда была оптимисткой, и я начала понимать, что бесконечная жизнерадостность, которую она источала, была просто её способом борьбы с мрачными перспективами, которые витали здесь на облаке из угнетённости и стыда.
Между нами повисло молчание, когда я закончила есть. После того, как я сделала последний глоток воды, Терри взяла меня за руку и помогла встать, поднимаясь одновременно со мной.
— Думаю, нам пора отвести тебя обратно. Доктор Хатчинсон скоро вернётся.
***
К тому времени, как мы вернулись в комнату, Джереми уже ждал нас за круглым столом в центре. Терри проводила меня до двери и помахала на прощание, оставив меня наедине с Джереми.
— Привет.
— Привет, — ответила я.
Он пристально посмотрел на меня из-за стола, сверху на нём был надет белый врачебный халат, а его сапфировые глаза были спрятаны за очками в проволочной оправе. Его щёки покрывала едва заметная щетина, на губах играла улыбка, а волосы беспорядочно лежали, выглядя так, будто он и не подумал расчесать их после того, как мы выбрались из кровати. Он поднялся со стула и зашагал ко мне. Я наблюдала за его приближением ко мне, чувствуя слабость в коленках от того, как двигается его тело.
Подойдя ко мне, он взял мои руки в свои и изучил моё лицо секунду или две, затем произнёс: