— Честно говоря, я устал от сделок. Чем больше я их совершаю, тем больше нарушается баланс этого мира. Рано или поздно наступит расплата.
— Мне насрать на твою расплату, — выпалила я, почувствовав, как закачалась паутина, когда паук подошёл ближе и оказался в поле моего зрения. — Я хочу, чтобы ты освободил моего отца.
Мор сухо засмеялся.
— Я это понял. И что ты предлагаешь?
— Себя в обмен на него, — сказала я без колебаний. — Ты спасёшь меня от этого паука, сделаешь меня своей пленницей и отпустишь моего отца.
Повисла тишина. Паутина продолжила вибрировать.
— Или, — задумался он. — Я мог бы просто оставить тебя умирать. Ты знаешь, что происходит, когда не умерший смертный умирает здесь?
— Мне рассказывали, — ответила я теперь уже дрожащим голосом.
Страх начал съедать меня живьём.
— Я мог бы просто оставить тебя умирать, — продолжил он. — И оставить твоего отца у себя. И, может быть, когда-нибудь, когда я устану от его общества, я приведу его сюда и скормлю его моему новому другу пауку, и вы оба разделите одну и ту же судьбу.
— Нет! — закричала я, и к моим глазам подступили слёзы. — Пожалуйста! Я сделаю всё, что угодно. Всё, что пожелаешь, вообще всё, только отпусти моего отца. Тебе даже не надо спасать мою жизнь, дай мне умереть здесь, но, пожалуйста, отпусти моего отца.
Наступила еще одна тяжёлая пауза. Моё сердце так сильно колотилось, что я не могла понять, что трясло паутину, моё сердце или медленно приближавшийся ко мне паук. Его огромное тело начало заслонять собой свет.
— Ты, и правда, согласна на что угодно ради него? — осторожно спросил он.
— Да! — решительно выкрикнула я.
Я знала с самого начала, что если мой отец жив и если он оказался в такой ситуации, что его схватил Мор, я буду готова отдать за него свою жизнь. Я продам за него свою душу. Я займу его место, и позволю Мору творить со мной самые ужасные вещи.
— Обещаю, я сделаю всё, что ты хочешь. Я вынесу всё, что ты пожелаешь. Я буду готовить тебе еду, убирать твой дом, или ты можешь заковать меня в цепи у себя в подземелье, держать меня в клетке, ты можешь мучить меня, делать всё, что угодно, отдать меня кому-то ещё, сделать меня своей невестой, обращаться со мной как с собакой, бить меня, плевать в меня, мне всё равно. Я сделаю всё это, если ты просто отпустишь его.
Паук почти уже добрался до меня. Я увидела, как сверкнули его клыки, которые были длиной с моё предплечье, и по моей спине побежали мурашки от тошнотворной мысли о том, что меня могли в него укусить.
— Пожалуйста, — повторила я жалобно.
— Хммф, — медленно, чертовски медленно, сказал Мор. — Насчёт сделки...
Чёрт. Я сейчас умру. Вот и всё.
— Ты перечислила много вещей, некоторые из которых неуместны, а некоторые — довольно интригующие, — продолжил он. — Хотя мне совсем не нравится то, что мне придётся отпустить шамана. Это не очень хорошо, когда у них столько силы. Ты же видела, что случилось с твоим рыжеволосым парнем?
"Он не мой парень!" — подумала я, а потом почти рассмеялась, потому что это, вероятно, была моя последняя мысль перед смертью.
Паук уже завис прямо надо мной. Мне удалось повернуть голову и я, наконец, взглянула на него, рассмотрев его ногу с пятью железными когтями на конце. Ну, конечно же, у этой твари были когти, и естественно сделанные из железа.
Паук остановился и встал на задние ноги, словно лошадь в каком-нибудь шоу ужасов. Его клыки сверкнули, а сотни красных глаз засияли точно воздушные шарики, наполненные кровью
Чёрт.
Мор драматично вздохнул.
— Ладно.
Через секунду раздался свистящий звук, и затем паутина неистово закачалась. Паук упал на липкие нити, и одна из его гигантских ног чуть не задела меня. Я поняла, что Мор прыгнул на него сверху.
Паук неожиданно замер и тотчас же умер.
Я запрокинула голову и посмотрела на Мора, который спрыгнул с паука как с лошади и картинно надел свою железную перчатку обратно на руку. Я успела заметить его голую кожу, которая была покрыта пульсирующими серебряными линиями.
Затем он подошёл ко мне, элегантно балансируя на паутине. Он навис надо мной; его фигура оказалась невероятно огромной. Его чёрный капюшон развевался у него за спиной, а в глубине его безликих глаз пылала ненависть. И тут я поняла, что, наверное, было бы лучше, если бы меня прикончил паук.
Скоро я окажусь в другой паутине, только на этот раз Мор будет прятаться в тени, ожидая, что я задрожу.
ДОЛИНЫ ЛЕКИО
Мор наклонился, схватил меня за локоть и поднял на ноги. Моя кожа закричала от боли, когда паутина натянулась, а потом, наконец, отпустила меня. Казалось, что часть моей плоти осталась на ней.
Я почти упала в объятия Мора, и только тогда поняла, каким чертовски огромным он был. Он был почти на тридцать сантиметров выше меня, а, значит, его рост был более двух метров. Его рука была размером с мою голову, и дело было явно не в модных металлических перчатках.
— Уже передумала, феечка? — спросил он, и прежде, чем я успела ответить, поднял меня и перекинул через плечо, словно пещерный человек, похитивший свою невесту.
Я не стала напрягаться и устраивать сцену с битьём кулаками и пинками ногами, так как я подписалась на всё это минуту назад в обмен на жизнь своего отца. Ну, и было логично, что я не смогла бы идти по паутине, не прилипнув к ней.
Когда мы снова оказались на твёрдой земле и отошли от края скалы, он опустил меня на землю, и мне удалось почувствовать его запах. Я ожидала, что Мор будет пахнуть смертью. Разложением. Гниением. Чем-то мерзким и отвратительным. Но по какой-то причине, он пах по-настоящему приятно. В его запахе были глубокие ноты чего-то, что я не могла распознать, может быть, сандала... и дыма? От костра из очень хорошего дерева. Что-то типа того.
— Ты меня нюхаешь? — спросил он хрипло, с лёгким удивлением в голосе.
Я посмотрела на него, и с этого близкого расстояния мне захотелось получше разглядеть его лицо. Его капюшон хорошо скрывал черты его лица под своей тенью; а может быть это была магия?
Но опять же, я сомневалась, что у него вообще были какие-то черты лица. Если вместо лица у него был чёрный, сияющий череп, не удивительно, что я ничего не могла разглядеть.
Но затем, когда он слегка развернулся, я увидела белую вспышку в том месте, где должны были находиться его глаза. Я не могла сказать, была ли это игра света или нет.