— Ну, рассказывай… — прошептал я.
Казалось, мой друг колеблется, он задумчиво потеребил бородку.
— Ладно. — Арбассен набрал воздуха. — Я хочу знать…
Он еще раз вздохнул.
— Твой отец сообщил, что ты больше не будешь участвовать в наших вылазках, потому что решил присоединиться к Наставничеству. Мы все отлично знали, что он использует нас, что мы всего лишь случайные бродяги, оказавшиеся в нужном месте в нужный час. Барон хотел продемонстрировать сыну жизнь Нижних кварталов, свести тебя с такими людьми, как мы… как я. Ты в курсе, что он платил нам?
— Нет, — признался я.
— Он платил нам за то, что мы развращали тебя и таким образом укрепляли твой дух. Он был большой фантазер, твой папаша, Агон. В тот вечер, когда он распустил наш отряд, я плакал. Я оплакивал нашу дружбу, то насилие и жестокость, к которым он нас приобщил. Когда твой отец нашел меня, я путешествовал с бродячими артистами, демонстрировал чудеса владения луком. И вот, когда все развалилось, я решил снова присоединиться к ним, но не смог разыскать… Тогда я вернулся в Лоргол.
Он сделал паузу, а затем продолжил:
— Я стал убийцей. Наемным убийцей с черной душой. Порой я убивал за еду и кров. Я убивал подлецов и невинных горожан, иногда даже крошечных детей.
Арбассен снова замолчал, ожидая ответных откровений.
— Я оставил Наставничество ради Школы Ловцов Света, — сказал я.
В синих глазах промелькнуло изумление.
— Школа Ловцов Света, я должен был догадаться, — глухо процедил он.
— Затем, — добавил я, — приехал прямиком в Лоргол, чтобы изучать магию.
Теперь Арбассен смотрел на меня очень внимательно.
— Ты поступил в Академию Массанд?
— Нет, у меня есть учитель, — ответил я.
Несмотря на полумрак, царивший в зале, я заметил, как мой старинный приятель побледнел. Но разве я мог солгать? Наша неожиданная встреча глубоко взволновала меня, и это волнение помешало мне врать и изворачиваться.
— В один прекрасный день на меня вышли мэтры Затмения, — заговорил Арбассен. — И теперь мой арбалет служит серым магам, я стал Цензором.
По спине прошла ледяная дрожь. Читая манускрипты Лерсшвена, я иногда наталкивался на упоминания об Ордене Цензоров. Зародившийся в недрах Магической криптограммы, этот орден строго следил за соблюдением ее законов, заставляя трястись от страха самых великих магов. И я только что признавался цензору, что изучаю магию вне стен академии, что категорически запрещалось правилами.
Нас разделила давящая тишина, которую Арбассен не сразу решился нарушить.
— Все оказалось сложнее, чем я думал. Почему бы нам не продолжить разговор в ином месте? Мы могли бы отправиться ко мне.
«Ловушка», — пронеслось в голове. Но выбора не было. Арбассен это прекрасно понял и, не дожидаясь ответа, направился к выходу, ловко лавируя меж столов. Я отсчитал несколько монет и, сопровождаемый внимательным взглядом Сангрины, последовал за приятелем.
Арбассен указывал путь, я же шел чуть позади, не спуская глаз с арбалета, висевшего у него за спиной. Судя по деревянному белому ложу, оружие изготовили в Лифане, но меня заинтриговал его взвод, обмотанный узкой шелковой лентой. Интересно, зачем Арбассен это сделал? Вскоре я перестал задаваться ненужными вопросами и сосредоточился на дороге. Время от времени мне начинало казаться, что мой спутник заблудился: он два раза возвращался на одну и ту же улицу, сворачивал к лестнице, делал крюк и снова приводил меня к подножию все той же лестницы. Тень шутливо заметила, что таким образом Арбассен пытается сбить со следа возможных шпионов. В ее шутке была доля правды…. Мы несколько раз ныряли в какие-то незаметные лазы, пересекали заброшенные подвалы, чтобы опять очутиться на улице.
Пока мы шли, я имел возможность убедиться, что в Нижних кварталах мой старинный приятель пользуется небывалым уважением. Завидев его, воры испарялись, а нищие норовили слиться со стенами. Звание цензора даровало Арбассену неприкосновенность — воровские гильдии Лоргола предпочитали не связываться с могущественным орденом. Наконец мой спутник знаком сообщил мне, что мы почти на месте. Он ткнул пальцем на фургон, стоящий в глубине грязного тупика.
— Мое жилище, Агон, — прошептал Арбассен, сворачивая в проулок.
Сбоку фургона обнаружилась небольшая дверь, обитая железом. Я без труда разглядел Танцора, каким-то чудом свернувшегося в массивном дверном замке, который через равные интервалы плевался синими искрами. Арбассен привычным жестом коснулся замка, подхватил Танцора, и дверь с глухим щелчком распахнулась без всякого постороннего вмешательства.