– Шиентар, что это было? – в безмолвии, которое наступило из-за отсутствия сил для разговоров, произнес я, желая узнать, почему же дракера так растерялась.
– Просто испугалась, – надула губки смуглая представительница расы драконов.
Я иронично приподнял бровь. Эсса Шиентар и испугалась? Эта дракера в прошлый раз голыми руками рвала ратхов, а сейчас говорит, что испугалась? Эта дракера, которая без чьей-либо помощи выбралась из плена горных кутов (особой разновидности нечисти), а потом еще уничтожила все племя, сейчас испугалась?
– Эсса, – словно патока растянул ее имя.
Шиентар сложила указательные пальцы домиком и сильнее надула и без того пухлые губы. Её тёмная кудрявая голова, будто парившая над гибким тонким телом, поникла, а смуглая кожа на щеках порозовела.
– Шиентар, не раздражай меня и говори все как есть, – мне уже начинал надоедать этот цирк.
Она нехотя привстала, потянулась так, что некоторые из группы в полуживом состоянии приподняли головы. Могла бы сейчас без этого обойтись. Уверен, будь эти лежащие на земле ратхи живы, точно загляделись бы на неё, правда, воспринимая как еду, но это тоже о многом говорит.
– Да мужик ей нужен, – выпалила недовольная дракара из своего сымпровизированного травяного настила. Шиентар бросила на ту раздраженный, даже злой взгляд, но общее состояние дракеры, выглядевшей, как иссушенный вампир, показало всем, что вступать в схватку с северной драконессой, у нее нет сил.
Эти отношения были естественными для обеих. Ненависть, злоба, обоюдная нетерпимость и остальное, что свойственно двум враждующим видам горных драконов: дракары – северные, дракеры – южные. М-да, ящерицы с драконьим ростом нам сейчас как раз для полного счастья не хватало.
У чешуйчатых есть период инициации, во время этого адекватность отходит на второй план, вместо нее появляется эмоциональная нестабильность, желание продолжить потомство и остаться в человеческом обличье. Это разновидность проверки: лягут с кем-либо, с крыльями придется попрощаться.
– Хорошо, достану для тебя освобождение от занятий.
Нежную, яркую, словно цветок лунной сцезии, Эссу будто подменили, плохое состояние улетучилось, вместо него пришли общий боевой дух и желание растерзать добычу. Она вытащила из ножен стилет, демонстративно поиграла с ним и собралась в сторону леса.
– Эсса, стоять, – равнодушно произнес я, но ей было этого достаточно: она знает, что произойдет, если не послушается. – Всем подъем, хватит дрыхнуть.
Группа нехотя поднялась, взяла свои орудия и приготовилась.
– Даллан и Райан, встаете в конце, Белиал с Ренатой по бокам, вынюхиваете ратхов, Кансер, Лилиан, Тай и Кир, защищаете Белиала и Ренату, Эсса и Чхелла, – дракера и дракара недовольно насупились, – осматриваете местность на ловушки, остальные встаете в центр, ведунами будут Малина и Алис.
Дриада запретного леса и светлый эльф кивнули, так выработалось, что те, кто чувствовал природу, лучше всего могли делать это даже в условиях немагических.
– Эй, а почему она вдруг такой активной стала? – шепотом спросил Хака у меня.
Не успел ответить, как это потрудилась сделать Чхелла.
– Подъем эмоционального и физического состояний. Это будто адреналин, сначала все очень хорошо, ты полон энергии, а потом…
– Потом наступает упадок, – заключил я. – Эй, Эсса, меняешься местами с Хакаффой. Хакаффа, будешь искать ловушки, Эсса, в строй.
Цветок будто потерял свое очарование, став ядовитым: крупный рот сжался, волосы встали дыбом, глаза заискрились пламенем.
– Стаури, ты действительно считаешь, что я настолько ослабла? – визгливо поинтересовалась она. – Думаешь, не смогу отыскать ловушки?!
Повисла тишина, ратхи могут напасть в любой момент, нельзя терять бдительность, а незрелая ящерица мне тут драмы устраивает.
– Да, Эсса, именно так и считаю, – холодно сообщил я. – Еще вопросы?
Она громко прорычала бессмысленный поток слов, но, все же помрачнев, выполнила приказ.
– Вот и молодчина.
Даллан не успокоился:
– Чхелла, а у тебя почему шиата1 нет?
– Северные дети созревают позднее южных, Даллан, – ответил я за Чхеллу. – Встань в строй.