— Сильных и слабых одновременно. Она слишком умна, чтобы довольствоваться рутиной повседневного мира. Но у нее никогда не хватит огня, чтобы противостоять ему. Поэтому бежит в книги.
— А куда бежал ты?
Франсуаз следила за выражением моего лица, как она полагала, незаметно.
— Как ты любишь копаться у меня в душе, Френки.
— Я суккуб, и питаюсь душой.
— Ты просто стерва.
Я поднялся по металлической лестнице и приоткрыл дверь.
Запах, царивший здесь, не подходил на роль концепции для духов. Орк с большой лысиной и толстым лицом сидел под выцветшей фотографией. Посетитель, который еще не начал презирать своих ближних, предположил бы, что на снимке его сын-боксер.
Увы.
— Зачем ты здесь? — спросила Франсуаз, настойчиво дергая меня за локоть.
— Знаю, ты отвыкла от этого запаха с тех пор, как переехала из родного квартала, — согласился я. — Но нам необходимо найти Асгхана.
— Простите, ченселлор, — прорычал бывший боксер, и стало ясно, что голос — единственная память о прежних временах.
Ибо даже фотография уже изображала не его — а кого-то совсем другого.
— Сейчас нет свободных мест.
— Мне надо поговорить с одним из ваших посетителей.
Я положил на конторку сложенную купюру, и он счел ее достаточной причиной для нашего визита.
— Мы должны искать не Асгхана, а того, кто выпустил в город койганов, — прошипела Френки, которая не смогла как следует развернуться в узком коридоре, и поэтому еще не наградила меня тычком за ласковый намек на свое происхождение.
Я повернулся к ней и поцеловал в губы. Девушка воспользовалась этим, чтобы пнуть меня коленом в живот.
— Если бы ты не была так ревнива, моя крошка, — произнес я, поочередно заглядывая в каждый из физкультурных залов.
Френки приободрилась и еще крепче ухватила меня за локоть — девушке, которая на голову выше обычного мужчины, и к тому же способна одной рукой его приподнять — приятно, когда ее называют «крошкой».
— …Ты бы и сама все поняла.
Я приметил гнома и направился в его сторону.
— Привет, Баскетболист.
Гном качался на тренажере. Щеки были напряжены, а из груди раз за разом вырывалось столько горячего воздуха, что хватило бы привести в действие небольшой паровоз. Дьявольская машина стучала и поскрипывала в такт усилиям.
— Пара минут, — бросил гном, не отрываясь.
— Ему нужна пара минут, — пояснил я, увлекая Франсуаз в сторону.
Подальше от любопытных ушей.
Остальные мужчины, потевшие в зале, были не против, чтобы пара минут превратились, скажем, в пару часов — особенно, если Франсуаз наденет спортивную майку и примется заниматься с ними.
— Ты думаешь, Асгхан доверился бы этому?
Замечание Френки в равной мере относилось ко всем, пыхтевшим в этом затхлом, грязном зале.
— Ты совершенно не знаешь людей, Майкл.
Девушка приблизила лицо к моему, чтобы никто не смог нас услышать, но при этом шептала громко. Единственное, чего ей удалось добиться — заплевать мне щеки и рот.
— Асгхан — потомок аристократов. У себя на родине он принадлежал к сливкам общества. Да он и который час не скажет, — Френки скривила губы, — никому из этого сброда. Наверняка он их всех презирал — как, впрочем, и ты.
Следовало понимать, будто сама Франсуаз относится к собравшимся с христианским вселюбием, и с радостью разделила бы с каждым воскресную трапезу.
Что, разумеется, вздор.
— Асгхан держал все в тайне, здесь ты права, моя маленькая умница.
При слове «маленькая» глаза Франсуаз счастливо просияли.
Если кто и мог с легкостью играть гномом в баскетбол — то Френки.
— У него не было тайного убежища — Бьюни не спускала с него глаз с момента приезда. А минотавр не хотел, чтобы она смогла его найти.
— И?
— Когда гном даст нам список клиентов Асгхана, мы выясним, к кому из них тот обратился за помощью.
Баскетболист уже шел к нам, поворачиваясь, чтобы не задеть никого из теснящихся людей. В помещении было слишком мало места для всех, кто хотел подышать потом.
— Нельзя прерывать упражнения, — пояснил он. — С моей работой всегда надо быть в форме.
Не один человек проводил его завистливым и несколько удивленным взглядом, ибо всем было ясно, что Франсуаз пришла сюда именно из-за массажиста.
— Асгхан много не рассказывал, — гном потер подбородок. — Вот здесь я могу назвать вам почти всех, кто ходит регулярно. Но в нашем клубе — там народ совсем другой.
— Не все хотят, чтобы друзья узнали об их небольших чудачествах?
— Все не хотят, ченселлор. Только у большинства нет друзей.