– Этиловый спирт является отличным дезинфицирующим средством для наружного применения, а также, если его выпить в умеренной дозе, помогает согреться при переохлаждении и уменьшает болевые ощущения, – проговорил Пушан, словно зачитывая ранее услышанную лекцию. – В остальном это довольно сильный яд, вызывающий спутанность сознания, галлюцинации и, в конечном счёте, смерть. Это мы на химии проходили. Все положительные свойства этилового спирта, кстати, можно воспроизвести и без него – с помощью магии. Если знать, как. Я пока знаю только, как согреться.
– Хм, а нам о таком не рассказывали, – заметила Дилира.
– Кстати, мы можем теперь предлагать медицинские услуги вместо предсказаний, что думаете?
– Нет, – уверенно ответил Пушан.
– Почему это? – не понял Калантар. – Получилось же очень неплохо! Нас покормили, позволили переночевать, дали старые, но полезные вещи, да ещё и десять каршапов в придачу! Мы очень удачно наткнулись на этого мальчугана, чьему деду срочное лечение требовалось.
– Одна ошибка – и я оторвал бы ему всю ступню! Мы не можем лечить людей с таким большим риском для их жизни! В следующий раз нам немного не повезёт, и всё закончится очень плачевно! Чтобы стать настоящим лекарем, нужно учиться у настоящих лекарей, одной смекалкой и парой общетеоретических лекций тут не отделаешься! Поэтому мы не станем предлагать медицинские услуги! Не сейчас.
– Ладно, ладно, я и не настаивал, – Калантар замахал руками.
На некоторое время повисло неловкое молчание.
– Тебе было очень трудно вытягивать из раны гной? – уточнила Дилира.
– Да, – откликнулся Пушан.
– А почему?
– Я вам про это ещё не рассказывал, сейчас и расскажу. У обычного телекинеза – ну, того самого, которым и вы уже можете поднять в воздух камень… В общем, у него есть такое понятие, как «границы между объектами материального мира». И принцип работы телекинеза строится на том, чтобы захватить с помощью праны какой-либо объект по его границам, а потом приложить к объекту «направленный вектор силы»… Да, в учебнике как-то так было написано. В общем, вы именно это с камнем и делали. Однако на самом деле никаких границ не существует, они лишь в нашем сознании, и телекинез можно применить на любой произвольной области пространства. В теории. В другом учебнике говорилось: «Реальность есть огромная трёхмерная матрица элементарных частиц, различающихся уровнями энергии, помноженная на функцию времени». Как-то так. Я это хоть и помню, но не чувствую. И когда вижу камень, воспринимаю его отдельным объектом. И чья-то нога для меня тоже отдельный объект. Понимаете?
– Хммм… – задумчиво промычал Калантар.
– Это очень сложно – выйти за инстинктивные ограничения своего разума, – продолжил Пушан. – Представление о делении мира на отдельные объекты чрезвычайно сильно. Но чтобы вытянуть из ступни только гной, а не поднять всего деда в воздух или оторвать ему ногу, мне нужно было ощутить гной как отдельный от ноги объект, хотя я и не видел его границ. Это просто жутко тяжело! Я совершенно выдохся, потому что боролся сам с собой – со своими же ограничениями ума. И знаете, что в этом самое смешное?
– Что? – машинально спросила Дилира, слушавшая Пушана с приоткрытым ртом.
– Что существует специальное заклинание, позволяющее очистить рану от гноя за щелчок пальцев! Только я его не знаю. Я знаю только одно заклинание из лечебной магии – то, что останавливает кровотечение. Его я и применил в конце. Теоретически можно любые хирургические операции телекинезом проводить, но только безумец станет так делать! Поэтому я и не хотел лечить старика – чувствовал, что придётся стрелять по комару из пушки, потому что настоящую лечебную магию я просто не знаю. И согласился я только потому, что почувствовал уверенность, что деду этому больше никто не поможет, и очень скоро он умрёт, а так хоть какой-то шанс… Понятно вам?
Калантар и Дилира переглянулись и молча кивнули. Ну а Пушан выдохнул и, как могло показаться, усилием воли вновь настроился на позитивный лад. Мальчишка достал скопированную вчера карту и немного поизучал её. К западу от посёлка начинались горы, и трасса уходила на северо-запад, ведя в этом направлении на протяжении не менее двухсот семидесяти килолоктей. Лишь в районе города Бахадор горы отступали к югу, и открывался почти прямой путь на запад.