Западная Эрафия, замок Харлхорст,
то же время
В три часа дня, когда в Александрете уже все было кончено, лорд Август Рейнхард нервными шагами мерил свой обеденный зал. Его одолевали сомнения и страх. На дороге в Александрет были выставлены посты по два-три всадника. Передавая вести от одного к другому, они должны были принести весть о победе. В зал вошел казначей Гхондр. На его плоском и вечно красном лице читались озабоченность и страх.
Он понял, что поставил не на тех, и очень хотел спасти свою шкуру. Он знал, что три с половиной сотни людей, которых они держат в Харлхорсте, — не та армия, что может теперь решить вопрос в их пользу. Король, если он жив, а пока все указывало на это, не покинет город без нескольких тысяч солдат гарнизона, причем наверняка с эльфами-колдунами. Те не упустят возможности оказать трону такую услугу, они знают, что король щедро заплатит им за помощь. Раз заговор был раскрыт, значит, предатель был в самой верхушке, из числа тех, кто неделю назад сидел здесь, за столом, на их ночном сборище. И теперь у короля в смертном списке его имя третье или четвертое, после Рейнхарда и Рууда. Он обдумывал варианты. С ним прибыло около сотни воинов. Но у Рейнхарда тройное превосходство. К тому же с Гхондром приехали в основном стрелки, а у генерала — преданные ему, закаленные в походах, опытнейшие головорезы. Да и обмануть Рейнхарда сложно, рассуждал казначей.
— Ну что, дружище, видно, наше дело прогорает. — Когда Рейнхард шутил, его лицо искажала гримаса, врать публично у него никогда не получалось. Во многом поэтому он давно и прочно порвал с двором. — Но ты, надеюсь, не собираешься покинуть меня тут одного и бежать в свое имение? — Вопрос был уже за рамками всяких приличий. Гхондр хотел вспылить, но лишь покраснел.
— Да разрази меня небо, если бы я хотел, ты был бы уже мертв! Ты должен хоть кому-то доверять или нет? Если я уже не в этом списке, то наши дороги расходятся, друг мой!
Гхондр взял себя в руки. Теперь, как ему казалось, он мог бы удержать Рейнхарда от безумства.
— Ну ладно, пошли пообедаем. На голодный желудок что-то все заговоры проваливаются! — Тон генерала смягчился, но подозрения никуда не пропали.
К вечеру весь гарнизон замка был в полной готовности выступить по первому зову Рейнхарда.
Западная Эрафия, Александрет,
то же время
Гримли не знал, что делать. Ему казалось, что весь мир разбился на куски, как стекло, в которое бросили камень. Он не слышал, что кричали проходившие мимо люди. Он смотрел на безжизненное тело и только сейчас начал понимать, что произошло. К реальности его вернули солдаты. Подойдя ближе, они подхватили за ноги тело дяди Тома, подкинули его на телегу, и без того полную трупов. Пострадавших было не меньше десятка. Такова была цена разгона заговорщиков из «банды фон Ридле».
— Ты сын, что ли? — Старый усатый гвардеец лет пятидесяти дернул за плечо парня, сидевшего на соломе и закрывавшего руками раскрасневшееся лицо.
— Я, да, я сын, его, этого человека. — Слова давались с трудом, сквозь слезы.
— За вещами приди в лекарскую палату при северной префектуре. Знаешь, куда идти-то? — В голосе солдата слышались нотки сочувствия.
— Нет, не знаю!
— Запоминай, малой, это третий от угла дом на Монетной улице. Там на углу площади вышка с водой стоит! — Гвардеец поправил съехавшую на спине защиту и двинулся за скорбной процессией.
Гримли присел на бортик телеги и заплакал. Вокруг не было ни одного знакомого лица, никого из бреннского обоза, все чужие и опасные люди. Голова кружилась, во рту стало сухо. Он закрыл глаза и вдруг вместо темноты увидел перед собой красно-черную туманную дымку.
Ему вдруг стало холодно. В полумраке светились белые фигуры. Потом обнаружил, что может взглянуть на себя со стороны. Он ощутил, что слышит мысли проходивших мимо людей. Картинка перед ним все более прояснялась. Он видел линии каких-то теплых и холодных потоков, протекающих вокруг него и среди других людей, целые рои мыслей вокруг их голов. Он сам не знал, что впервые в жизни вошел в глубокий астрал.
Древний нойон Нагаш и был тем грозным всадником, которого Гримли видел в Бренне и Мельде. Сейчас он стоял у окна гостиницы «Королевская гусыня». Черный капюшон скрывал его лицо и шлем. Он только что помог сорвать заговор знати и спас жизнь агенту Моандора.