"Из Меца сообщают, что местный гарнизон совершил вылазку. Схватка продолжалась пять часов. Неприятель понес большие потери. Пруссаки напали на деревню Лоншан, но были отброшены. Отмечаются боевые действия на берегу Уазы неподалеку от Формери. Наши войска выбили пруссаков с занимаемых ими позиций. Господин Тьер получил запрошенное им охранное свидетельство. Он направляется в Париж. Правительство приняло решение не подписывать перемирие, результатом которого могут стать территориальные уступки".
Из сообщений газет можно было сделать вывод, что вопреки утверждениям пессимистов, ситуация не так уж плоха. Похоже, что опасения знакомого мне лотарингского крестьянина не подтвердились: Базен прочно удерживает свои позиции. Сопротивление пруссакам нарастает, их повсеместно теснят. Одновременно делаются попытки заключить перемирие, и, в связи с этим проводятся опросы граждан. Правительство хочет понять, готова ли страна продолжить войну, или люди склоняются к заключению мира. Все это свидетельствовало о том, что правительство дееспособно, и в нем нет места всяким путаникам и честолюбцам, настаивающим на продолжении сопротивления лишь для того, чтобы продлить собственную диктатуру.
Размышляя таким образом, я не спеша шел по улице и неожиданно у дверей гостиницы заметил офицера, который был очень похож на Омикура. Ростом, осанкой и комплекцией он действительно напоминал моего друга, но это никак не мог быть Омикур, потому что на офицере была кавалерийская форма, а Омикур служил в пехоте. Однако в этом деле надо было разобраться, и я подошел ближе. В тот же момент кавалерист развернулся в мою сторону. Это действительно был Омикур!
— Неужели это ты!
Омикур бросился мне на шею и крепко обнял.
— В городском парке появились национальные гвардейцы и приступили к тренировке
— Значит, тебя не расстреляли?
— И тебя!
— Но ты же сделал все возможное, чтобы я мог спастись, вот я и спасся.
— А как же знамя?
— Знамя, конечно, у меня, но дело не во мне и не в знамени. Главное — расскажи, как ты сам. У меня до сих пор стоят в ушах окрик того пруссака "Verda!" и твой громкий шепот "Беги, я с ними разберусь". Ну и как ты разобрался?
— Никак. Они схватили меня и отвели на пост.
Я рассказал ему, как очутился на полуострове среди военнопленных, как потом был доставлен в Понт-а-Муссон для отправки в Германию, как меня этапировали в Ненкирхен, а также о смерти матери, о том, как меня встретила Сюзанна, и что сейчас я направляюсь в свой полк в Ренне.
— Ты едешь в Ренн? Ну нет, ты останешься со мной.
— И что я буду делать?
— Будешь вместе со мной служить в разведке. Я командую ротой конных разведчиков, которую сам же и организовал. В свою роту я беру только отважных, ловких и решительных парней. Ты полностью нам подходишь, и я тебя не отпущу.
— А как же мой полк?
— Я сам со всеми договорюсь. В нынешней обстановке все формальности отменены. Сделать тебя драгуном будет так же легко, как мне было легко перейти из пехоты в кавалерию. Этим занимаются военные комиссариаты, и я направлю на тебя официальный запрос. Хочешь стать капралом? Я своей властью могу присвоить тебе только такое звание, и, по правде говоря, после твоего приключения с тем жандармом ты его вполне заслужил. Но перед тем, как ты дашь окончательный ответ, я должен тебя предупредить, что служба у нас не сахар. Мы не вылезаем из седла, всегда находимся на пять, а то и на все десять лье впереди наших войск, питаемся чем придется, у нас нет ни палаток, ни столовых, и круглые сутки у нас происходят стычки с бесчисленными уланами, белыми кирасирами, красными гусарами и прочей легкой кавалерией. К тому же из-за наших шинелей нас нередко принимают за пруссаков, и поэтому мы иной раз попадаем под обстрел наших ополченцев.
— Ты меня убедил. Только учти, что никакого звания мне не надо.
— Это еще почему?
— По двум причинам. Во-первых, я его не заслужил. И во-вторых, потому что ты мой друг. Я не приемлю покровительства и уж совсем не переношу, когда что-то подозрительно смахивает на покровительство.
— Ладно, договорились! Прямо сейчас мы пойдем в префектуру, а завтра переберемся на левый берег Луары и отправимся в Блуа. Там находится моя рота. Армия сосредоточивается между Вандомом, Блуа и Божанси, а нас отправляют в Солонь. Мы должны вести наблюдение за пруссаками и по возможности разведать ситуацию вокруг Орлеана. Вот таким будет твой дебют. Думаю, жаловаться тебе не придется.
Я горел желанием узнать, каким образом Омикур, оставшись один в лесах Седана, где было полно прусских патрулей, добрался до Тура и стал капитаном и командиром роты конных разведчиков.