Кулик остановился, достал папиросу и смял наброски, положив комок бумаги в пепельницу. Закурил, усмехнулся.
— Мы опережаем немцев, «гоним» производство, и теперь будем выпускать одно и тоже вооружение до конца войны. И в больших количествах — в первую очередь артиллерию и танки с самоходками. Ничего нового, незачем, лучшее враг хорошего. Исключение для авиации — там никуда не денешься, слишком быстро совершенствуются самолеты. Смысла нет — орудия у нас ничем не хуже, по мне даже лучше, те же 152 мм гаубица и 107 мм пушка намного легче германских. У нас есть ЗИС-3, у немцев нет ничего похожего на эту пушку, их «пак-40» противотанковое, а не дивизионное орудие, да и ничем не лучше Ф-22Б. По тяжелой артиллерии у нас вообще огромный перевес. МЛ-20 и А-19 на тракторной тяге вполне эффективные орудия. Единственное, в чем уступаем, в мелкокалиберной зенитной артиллерии, но если Владимиров свой пулемет на год раньше сотворит, он со станком промучился, то получим неплохую войсковую «зенитку», способную прошивать легкую бронетехнику. И отлаженное производство 14,5 мм патронов, которое можно задействовать после прекращения выпуска противотанковых ружей. Они в следующем году будут малополезны — немецкие танки «фартуки» получают, траками обвешаются, с ружья их не возьмешь…
Что только не делали немцы, чтобы усилить броню своих танков. Поначалу применяли гусеничные траки, и не нужно смеяться — дешевая и практичная дополнительная защита, которую не пробивали наши трехдюймовые снаряды…
Глава 52
— Мой фюрер, нам очень нужны танки, много танков, без которых нет наступлений, а раз так, то победы в войне. Только обороняясь, неприятеля не сокрушишь. А танк и есть главный инструмент современной войны! Особенно тяжелый танк «тигр», поразить который русские будут не в силах. Именно он нужен нам на поле боя, а не второй танк, что еще на бумаге — лучше больше «четверок» делать, как можно больше.
Гудериан говорил импульсивно — потери танков в летних боях крепко ошарашили «отца» панцерваффе. И если осенью прошлого года он был крайне неприятно удивлен преимуществом танка Т-34 над германскими «панцерами», то сейчас чуть ли не впал в самый величайший грех для военного — уныние. Единственный танк, способный бороться с лавиной «тридцатьчетверок», что как волна за волной на берег, выплескивались на обширные поля сражений восточного фронта, был Pz-IV, благодаря своей длинноствольной 75 мм пушке. Но «четверок» катастрофически недоставало — даже предполагаемый выпуск в полторы сотни танков был не просто мал, он ничтожен на фоне громадных потерь и числа имеющихся танковых дивизий. Месячное производство позволяло укомплектовать всего два батальона, пусть три, если уменьшить число рот до трех, а количество танков в них до четырнадцати. Но такие батальоны смотрелись очень «куцыми» — роты должны быть «полнокровными» в 22 танка, а батальоны иметь вместе с запасными машинами сотню «четверок».
— «Тройка» даже с длинноствольной 50 мм пушкой бессильна против КВ и новых «тридцатьчетверок» с большой башней. Установка 75 мм «окурка» делается от безысходности, пушка пригодна против пехоты, но бессильна против танков. Кумулятивный снаряд хорош на небольшом расстоянии, но на юге России степи, бои идут на километровой дистанции. Потому нужно выпускать как можно больше «четверок» и штурмовых орудий с «длинноствольными» пушками — они единственные могут бороться на равных с русскими танками. Но если мы начнем производить новый танк, который даже по своим характеристикам, пока «бумажным», лишь немногим лучше, чем перевооруженный Pz-IV, но при этом чуть ли не вдвое тяжелый и дорогой, то мы не насытим панцерваффе танками по полным штатам. И при этом в дивизиях будут два совершенно разных по типу танка. Это ошибка, большая ошибка, мой фюрер — мы же ведь сейчас точно в такой же ситуации, имея Pz-III, и она в следующем году просто повторится, но на другом уровне. К тому же имея в частях один тип танка и боевых машин на его базе, мы серьезно упрощаем ремонт, снабжение и подготовку экипажей.