Тогда он решил позвонить маме. Она, конечно, была глупая, но иногда говорила вполне разумные вещи.
Алина в это время сидела над документами и изо всех сил старалась настроиться на рабочий лад. Но вместо того, чтобы сосредоточиться на отчете, она рисовала на стикере пятнышки-веснушки. Большие, маленькие и с неровными краями. Думала о чеширском коте и его загадочной улыбке.
— Лин, ты на обед идешь? — спросила мимо проходящая коллега.
"Прикинь, Маш, у меня мужик сам по себе материализовался", — подумала Алина, а вслух ответила:
— Конечно, да. Сейчас.
Через секунду она забыла о коллеге, продолжая выводить пятнышки и точки. С самого утра Алина размышляла об одном: как выставить из дома нереально сильного пришельца, учитывая, что он не хочет уходить? От его присутствия было неспокойно. Люба, конечно, с виду миролюбивый, и вежливый, и довольно симпатичный…
"Он рыжий! Я рыжих не люблю!" — мысленно одернула себя Алина.
К тому же он безработный бомж, бессмысленный в быту.
Она, так-то, после развода хотела завести собаку. Собаку, а не очередного мужика! Крупную — овчарку, например. Назвать Ладой и надеть на нее модный ошейник с шипами. Но Валентин не пришел в суд на первое заседание, и на второе тоже не пришел, процесс затягивался, и момент приобретения собаки откладывался на неопределенный срок. Девушка заранее купила хороший алкоголь и спрятала в шкафу, чтобы позвать подруг и напиться от счастья, когда дело подойдет к концу.
Телефон зазвонил.
— Ага, Сень. Что? — ручка выпала из рук. — А ты везде смотрел? Чего, его украли? Ой, да кому он нужен, красть его еще… Ну не расстраивайся. Может, придет еще. Так, Сеня. Сеня, хватит. Давай-ка, грей себе еду и начинай делать уроки!
Голос ребенка резко сменился на гудки.
Переваривая услышанное, Алина некоторое время смотрела на пятнистый лист бумаги. "И вообще, я рыжих — не люблю!" — она разозлилась; скомкала стикер и выбросила в урну.
Как и следовало ожидать, разговор с мамой ни к чему полезному не привел. Только расстроил еще больше. Но Сеня сдаваться не привык, и потому решил пойти другим путем: составить фоторобот. Во всех полицейских сериалах так делали.
Правда, дома не осталось ни принтера, ни компьютера. Зато у мальчика был арсенал разноцветных фломастеров, пачка офисной бумаги и несколько свободных часов до возвращения мамы. И он старательно рисовал объявления, благо, изобразить Любу было легко — длинные оранжевые палки, торчащие из головы (волосы), разноцветные глаза и побольше ярких красных точек по всей коже. Под портретами он писал: "Пропал брат. Нашедшим звонить по 89ХХ ХХХ ХХХ; после спрятал стопку фотороботов в рюкзак, чтобы расклеить их по городу. Завтра, после школы. Сегодня уже не успевал: мама не разрешала гулять, пока он не выучит уроки.
Глава 7. Острые ножницы
— Ну здравствуй, голубок, — усмехнулся вчерашний мужчина без волос.
Пятясь, Люба оценил ситуацию: откровенно злые лица, в руках человека шприц с, наверное, парализующей иглой. Предки, конечно, физически слабее, но их двое и они вооружены — в голове стучала единственная разумная мысль: "Беги!".
Осуществить задуманное не удалось. Двое, не церемонясь, с порога набросились на него: одного Люба с силой отшвырнул, но второй успел юркнуть за спину.
Игла вонзилась под лопатку. Жгучая боль быстро растеклась по телу, координация движений нарушилась — Люба, плохо видя, наугад размахивал руками. С полок посыпались баночки и пузырьки; что-то разбилось с громким звоном. К горлу подкатила рвота, а после перед глазами потемнело и больше он не помнил, ничего.
Свежий воздух. Легкий аромат хвои, подгнивших листьев и талого снега. Приятная прохлада окутывает затекшее тело. Пальцы босых ног утопают в жидкой грязи. Спина опирается обо что-то жесткое и шершавое — ствол дерева, наверное.
Почему он спит стоя?
Люба попробовал потянуться, но не получилось — веревки впились в тело. Он оказался крепко привязанным корпусом к стволу. Руки, заломленные назад, плотно обхватывали дерево и сильно ныли от туго стянутой веревки на запястьях. В панике он широко распахнул глаза, увидел два силуэта напротив и вспомнил, что находится вовсе не дома, не в родном лесу, а в далеком прошлом. События последних дней стрелой пронеслись перед глазами.
— Я же говорил, не сдохнет, — сказал безволосый другому человеку.