Янис положил коробочку в виде египетской пирамиды на стол и важно вышел из каюты, бесшумно прикрыв за собой дверь.
Татьяна расплакалась. Она не хотела и прикасаться к оставленному подарку. Ей стало страшно. Она много лет участвовала во всевозможных актерских интригах в театре и вокруг него. Иногда ее противники умирали от инфаркта. Но ни разу так конкретно никто не говорил о жизни и смерти. Почему она такая несчастная? Всю жизнь мечтала, чтобы ее окружали милые возвышенные элегантные мужчины. Чтобы разговоры велись только об искусстве и о ее таланте. Чтобы никто не смел ей перечить и в чем-нибудь отказывать. А оказалось…
— Вокруг сплошные бандиты, — вслух сказала она сама себе.
Жалко ли ей графа, Татьяна затруднилась бы ответить. Маркелова жалко. На него много поставлено. Но прежде всего жалко себя, и потому ужасно хотелось плакать. В дверь робко постучали. Татьяна никогда не открывала, если с ней не уславливались по телефону. Но сейчас она почему-то решила, что вернулся Янис за подарком. Вытерла слезы, гордо закинула голову и широко распахнула дверь.
На пороге стояла взволнованная Лариса, владелица цветочной фирмы.
— Ах, это вы, — устало пробормотала Татьяна и добавила: — Я собираюсь уходить. Меня ждут.
— Простите, я ненадолго. Мне крайне важно поговорить с вами.
— О чем? — искренно удивилась Татьяна.
— О графе Нессельроде…
— И вы о нем?
За узкими стеклами очков в глазах Ларисы промелькнул испуг.
— А кто еще? — дрожащим голосом спросила она. — Неужели Леонтович?
Татьяна раздраженно пожала плечами.
— При чем тут Леонтович? Проходите. Садитесь. Так что случилось с графом?
Лариса достала красную пачку сигарет «Моро», закурила и с мольбой обратилась к Татьяне.
— Вы женщина, вы должны меня понять. Я полюбила, вернее в меня влюбился Леонтович, ну, понимаете — знаменитый шоумен, окруженный всякими женщинами, остановил взгляд на мне. Я сама понимаю, что не пара ему, но на многое не претендую…
— Короче, — перебила ее Татьяна. — Я не спала с Леонтовичем и ничего сказать по этому поводу не могу.
— Но граф Нессельроде… так получилось… мы познакомились с ним при странных обстоятельствах… Можно сказать, я ему спасла жизнь. Выкупила из рук убийц. Но в любой момент он готов рассказать об этом Леонтовичу… А мне бы этого крайне не хотелось.
— Значит, у вас с графом все-таки было? — усмехнулась Татьяна. — Говорите прямо, мне на это глубоко наплевать.
Лариса долго не могла подобрать слова, чтобы попроще объяснить происшедшее. Потом отрицательно помотала головой и призналась:
— Нет. До этого не дошло. Нам помешали. Молю вас, убедите его простить меня и забыть обо всем, что со мной связано!
— Я? Голубушка, котик — мы с ним давно расстались! Вы в своем уме?
— Я знаю, он вас безумно любит. Мне Леонтович рассказывал о страданиях графа. Прошу, сжальтесь надо мной!
Она опустилась на колени и обхватила руками ноги Татьяны.
— Полно, полно, — пришла в замешательство та. — Не верю я в его любовь. И слушать он меня не будет. А кстати? Кто вам помешал? Уж не Воркута ли?
Зрачки задранных глаз Ларисы расширились, и она с мистическим ужасом прошептала:
— Воркута…
— А чего вы испугались? Он мой бывший любовник. Правда, я его в лицо не помню. Но это неважно. Встаньте.
Она заставила Ларису подняться, посадила ее в кресло, достала из бара виски, налила себе и ей в стаканы, бросила лед.
— Нам следует выпить и успокоиться. Выходит, именно вы, хрупкая женщина, спасли Павла Нессельроде от этого громилы Воркуты? Потрясающе! Не поверите, я буквально сегодня узнала, что именно Воркута покушался на жизнь бедного влюбленного в меня графа.
Лариса сделала несколько глотков, снова закурила и охрипшим от волнения голосом произнесла:
— Нет. Воркута не убийца.
— Ну вот что, милочка! Если вы подтвердите графу, что этот бандит и есть убийца, тогда я помогу вам, а иначе и не просите.
Лариса совсем запуталась. Она была готова помогать Татьяне, однако почувствовала, что та введена в заблуждение и хочет доказать то, что невозможно. Поэтому заговорила, торопясь и делая короткие затяжки:
— Воркута его спас. Остального я не знаю. Мне пришлось пострадать не меньше. Взорвали мою охрану…
Татьяне надоела эта нерешительная дама. Она залпом допила виски, встала и грозным голосом оповестила:
— Так вот знай. Воркута на корабле. Его ищут. Он что-то замышляет.
— Не может быть… — простонала Лариса. — Мне страшно!
— Обойдется, я сейчас встречаюсь с графом и расскажу ему о Воркуте и о том, что он является убийцей. А ты, когда надо будет, подтвердишь. В остальное не лезь. Поняла?
Лариса тряслась всем телом так же, как совсем недавно Татьяна. Без лишних расспросов она вышла из каюты и едва но столкнулась с Лавром, очевидно выслеживавшим ее. Но они была в таком нервном состоянии, что случайное столкновение у дверей не возбудило в ней подозрений. Тем более она не могла видеть, что за Лавром наблюдал сам Воркута с переделанным носом.
Лавр, прикрыв за собой дверь, без всяких прелюдий принялся допрашивать и без того уже измученную Татьяну.
— Чего хотела эта баба?
— Тебе-то что?
— Надо! Говори!
— Ух, как вам всем приспичило? Неужто и ты Воркуту испугался?
— Я? — от неожиданности Лавр сомкнул свои каменные губы и стал подозрительно оглядываться.
— Его здесь нет. А баба, ее зовут Лариса, — та самая, что спасла графа Нессельроде.
— Значит, она знает Воркуту? — оживился Лавр.
— Естественно, котик. Но утверждает, что Воркута не намеревался убивать бедного Павла. Кстати, ты не знаешь, чья это была идея, отправить моего бывшего любовника на тот свет?
— Знаю! — рявкнул в ответ Лавр. — Но это тебя не касается.
Он подошел к телефону, отставил в сторону бутылку и набрал номер телефона Маркелова.
— Хозяин? Порядок. Воркута на корабле.
— Хорош, твою мать, порядок! — послышалось в трубку.
— Через несколько часов он будет у меня в руках.
— Только не вздумай его грохнуть!
Лавр рассмеялся неприятным грудным смехом, от которого по Татьяниной спине побежали мурашки. Она всегда боялась этого уголовника, не пытавшегося обинтеллигентиться. Он тяжело положил трубку и, ничего не сказав, вышел из каюты.
Татьяна пошла в спальный отсек, села у зеркала и постаралась привести себя в порядок.
Раздался звонок. Янис нетерпеливо сообщил, что они уже почти час ждут ее в баре «Сафо». Татьяна достала из коробочки подаренный перстень и решительно вышла из своей каюты.
Павел не знал, кого они ждут. Ему не хотелось спрашивать прежде всего из-за чувства собственного достоинства. К тому же он никак не мог поверить, что Воркута причастен к покушению. Он не питал иллюзий по поводу нравственных качеств этого бандита. Вполне возможно, что завтра расклад изменится и Воркута со спокойной совестью всадит ему в спину нож по самую рукоятку. Но предыдущее его поведение никакой логикой невозможно притянуть к покушению.
Но какие бы мысли ни тяготили его измученный мозг, Павел не мог встать и послать к черту Яниса. Он покорно ждал, устав бороться с неизвестностью. Когда в бар вошла Татьяна, граф поначалу и не понял, что ждали именно ее. Он просто ощутил глубокую тоску при виде бывшей любовницы.
Татьяна уверенно села напротив него, жестом показала Янису, чтобы он налил ей остатки «Метаксы», выпила залпом, закурила и резко спросила Яниса:
— Что ему от меня надо?
Павел чуть не подскочил от бешенства.
Янис заботливо положил руку ему на плечо. Улыбнулся Татьяне напряженной улыбкой и посоветовал:
— Не надо нервов. Лучше накатим все по маленькой. И спокойно разберемся. Граф желает узнать, кто на него покушался? Ты знаешь?