мастерски, уверенно разделывала зайца. Рядом со столбом-календарѐм был вкопан ещѐ
столб с крючками-сучками. На них я подвешивал зайца для разделки. Здесь же висели
распорки, на которые натягивал шкурки для сушки. Среда делала всѐ в точности, как я.
Сразу видно: не единожды занималась этим делом. Я за свою жизнь разделал около
полусотни кроликов, зайцев, но такой ловкостью, сноровкой не овладел.
Среда, видимо почувствовала мой взгляд, резко обернулась. Я предельно свободно
улыбнулся:
-Подойди, пожалуйста.
Странно: поняла! Шагнула в мою сторону, но тут же тормознула, глянув на
окровавленные руки, нож в правой. Быстро вернулась, воткнула нож в столб, вытерла
руки куском старой шкурки, после чего торопливо подбежала.
Я поставил лапоть на землю:
-Примерь.
Глянула удивлѐнно, робко сунула ногу в лапоть.
-Велик, однако, - Я на глаз приметил, где сделать задник, поднял лицо: - Сейчас
исправим. Будет суперобутка.
Дрогнули напряжѐнные губы, но ничего не сказала.
-Всѐ, спасибо, свободна.
И на этот раз поняла? Нет, скорее всего по интонации догадалась. Отойдя шагов на
пять, быстро глянула через плечо.
Терпение, спокойствие, ласка, нежность в голосе и глазах - вот наши помощники. И я
охотно воспользуюсь их помощью. Девчонка с каждой минутой нравилась мне всѐ
больше. Я на все сто, сто пятьдесят уверен, что полюблю еѐ по-настоящему, так, как не
любил ещѐ ни одну женщину. Прежде всего, потому, что у меня никогда - начиная с
первой - не было отношений с юной чистой девушкой. Втайне мечтал о девственнице, а
тянулся к зрелым женщинам. Так всю жизнь и крутил романы с теми, кто побывал в руках
не одного десятка мужчин предшественников. Всѐ успокаивал себя: это так, перекус в
забегаловке, а вот когда захочу прилично пообедать, тогда и появится она, Единственная, желанная, у которой буду первым и последним. Увы, увы, увы...
Среда отвечала и соответствовала моим тайным и явным желаниям. И я в лепѐшку
расшибусь, но сделаю всѐ, чтобы она тоже полюбила, чтобы каждый свой поступок
согласовала с Любовью, а не с древними традициями. Да будет так!
65
16.ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ ЛЮБВИ
Время полетело непостижимо быстро: не успевал опомниться, как подступали
вечерние сумерки. Последние дни сентября выдались ясные, сухие, у меня всѐ на
удивление ладилось, как говорится, любая работа горела в руках.
Я закончил мельницу, опробовал: просто великолепно. Мука получалась, конечно,
не первого сорта, но такая с отрубями даже много полезнее.
Среда стояла рядом, наблюдая за мной с детским любопытством, а когда миска
наполнилась вкусно пахнущей мукой, одарила меня уже далеко не детским восхищѐнным
взглядом.
Поразительно: с каждым часом мы всѐ больше понимали друг друга с полувзгляда.
Была именно та ситуация, когда слова излишни.
В моей жизни (думаю, и у Среды тоже) пошла светлая полоса. И с каждой минутой
она становилась шире, светлее. И всѐ вокруг, казалось, радовалось за нас, помогало
продлить наше благополучие: дни стояли тѐплые, трава не спешила пожухнуть, и мы
продолжили заготовку сена, Машка оказалась беременной, лисы не так варварски
грабили мои охотничьи трофеи. Закрома наши насыщались последними грибами,
ягодами. Коптили рыбу, мясо.
К моему великому удивлению, весьма тесно подружились Среда и Раечка. Рысь
большую часть дня находилась рядом, буквально хвостиком следовала за девчонкой.
Они сошлись настолько, что Раечка позволяла и погладить себя и слегка потискать.
Прямо не рысь, а обычная домашняя кошка. Днѐм запросто заходила в дом, если там
находилась Среда, порой нагло забиралась на Слоника и залегала подремать, как на
лежанке. На ночь не оставалась: едва стемнеет, уходила.
Вообще-то еды для неѐ у нас всегда хватало, так что необходимости в охоте не
было. Однако утром на крыльце мы обнаруживали нетронутую тушку зайца или дичь.
Похоже, Раечка усвоила правило, что в нашей "семье" всѐ добытое - в общий котѐл.
Настя всѐ так же давала много вкусного и жирного молока. Я сделал маслобойку - по
памяти, из далѐкого детства,- и у нас ежедневно к столу было первоклассное масло. Что
существенно разнообразило меню.
Раны Среды затянулись и ходко заживали, оставляя досадные шрамы.
Восстановился нормальный голос: она больше не сипела. Голос Среды оказался весьма
приятным: мягким, грудным, и, на мой взгляд, чувствительно сексуальным.
Вот, пожалуй, для полнейшего моего счастья не хватало как раз секса.