Романтичность момента нарушил Анъях, заявивший:
- А теперь, Сайм, ноги в руки, и ходу, ходу! Нам за ночь нужно уйти как можно дальше и спрятаться поутру.
- Это тобой так в Храме дорожат? – с подозрением в голосе поинтересовался я.
- Да нет… – невинным голосом произнёс Анъях. – Я просто парочку подарков оставил. На память… Так что, возможно, за нами будет погоня, чтоб мне уши оборвать. Ну, если, конечно, все не будут слишком заняты.
Невинность в голосе и хитрый прищур мелкого пакостника явно говорили о том, что сюрпризы были… нехилые, о чём я и не преминул поинтересоваться, удаляясь всё дальше по дороге.
Анъях скромно покраснел и поведал, что на кухне он позаимствовал немного дрожжей, которые и вылил в Храмовую канализацию, а утро обещает быть весьма жарким, так что у Жрецов будет время и возможность потрудиться на благо Храма, если они, конечно, не хотят захлебнуться в том, что обычно в канализации пребывает. Я расхохотался, однако эта проделка оказалась не единственной. В большой чан с напитком Анъях подлил спёртый у брата лекаря мощный афродизиак, в одежду особо обижавшим его брату казначею, брату эконому и брату экзекутору подсыпал порошочек, который вызывал непреодолимый зуд и желание почесаться. Порошочек был позаимствован у того же брата лекаря. В большой кувшин с благовониями, которыми заправляли светильники в зале, где стояли статуи Аллира и Тальяны, мохнатик напустил жуков-вонючек, вероятно, для того, чтобы облагородить аромат этих самых благовоний. А ещё юный изобретатель пакостей разобрал один из местных музыкальных инструментов, чья внутренность наполнялась мелкими металлическими шариками для получения необходимого резонанса, и рассыпал эти шарики перед комнатами главного Жреца и казармами Храмовой Стражи. Так что пробуждение для Жрецов обещало стать весёлым и запоминающимся.
К концу его рассказа я уже откровенно ржал, оценив всю прелесть нестандартного мышления Анъяха.
- Так что, сам понимаешь, – вздохнул мохнатик, – жрецы на меня здорово злы и могут послать погоню. Но я просто не мог не поквитаться.
- Всё правильно, – кивнул я, – я бы тоже постарался поквитаться. И искать нас, точнее, меня, будут в любом случае.
- Это почему это? – подивился мохнатик.
Я вздохнул и стал знакомить Анъяха со сложившейся ситуацией.
====== Глава 5. Творите о себе мифы. Боги начинали именно так ======
Я вздохнул и стал знакомить Анъяха со сложившейся ситуацией, рассказав о явлении Бога в Храме и его разговоре с Мирзобилем. Анъях слушал с детским восторгом, а когда я закончил, спросил:
- А ты, значит, в Супруги Богу податься не желаешь?
В голосе его прозвучали знакомые ехидные нотки.
- А ты бы хотел? – парировал я.
- Нет, – ответил Анъях. – Аллир предал собственного брата, поверив Тальяне. Значит, он может предать кого угодно. Лично мне такой супруг и даром не нужен, даже при наличии большой любви. А, судя по тому, что ты рассказывал, он в тебя не влюблён. Ты просто ему нужен, и желательно как можно скорее.
- И как бы ты поступил на моём месте, Ан? – я рискнул сократить имя мохнатика, раз уж я – Сайм, так и он пусть будет Аном. Анъях и ухом не повёл на это сокращение, ответив мне невозмутимым тоном:
- Так удрал бы. На Юпле Аллир не имеет такой власти, как на всей остальной Нирее. Мы ему не поклоняемся. Наши ахуны возносят молитвы Богу Лотару…
- Но ведь он же где-то… в заключении… – подобрал я нужное слово.
- И что? – спокойно ответил Анъях. – Даже капля может продолбить камень, если будет делать это достаточно долго. И мы верим, что наши молитвы помогут пленённому Богу разрушить свои узы и обрести прежнюю силу.
- Но ведь тогда… Тогда будет новая война, Ан. И неизвестно, чем она обернётся для всех, кто населяет Нирею.
- Войны не будет, – убеждённо произнёс Анъях. – Лотар, в отличие от брата, куда более милосерден. Он сдался на милость Аллира только потому, что тот мог полностью уничтожить единственный народ, оставшийся ему верным – нас, юпландцев. Братья должны воссоединиться, без их союза ткань мироздания никогда не станет целой.
Ничего себе! И это говорит, предположительно, дикарь с материка вечных льдов! Откуда, интересно, такие познания? Или его так в Храме натаскали?
Анъях, словно угадав мой вопрос, хихикнул:
- Похоже, тебя удивляют мои складные речи? Так ведь мы, юпландцы, вовсе не такие дикари, какими нас представляет весь остальной континент. Наши ахуны могущественны, они хранят древнее знание, но не могут обучать ему слишком многих – только самых способных. А я – способный. Я должен был стать ахуном… Но… казашшанцы победили нас, и я стал заложником.