Когда я открыл глаза, Эбби все еще оставалась с закрытыми. Она действительно была потрясающей, ноздри ее идеального вздернутого носика слегка трепетали при каждом вдохе. Ее губы приоткрылись.
Когда она открыла глаза, я отвернулся. Почему я всегда пялился на нее?
― Почему ты смотрел на меня? ― спросила она. ― Ты должен был закрыть глаза.
Волна жара прокатилась от основания моей шеи к макушке, но я ничего не ответил.
― А ты вообще закрывал глаза? ― спросила она.
― Да. Потом мне стало скучно. Ты интереснее, чем темнота, я думаю.
― Какой комплимент. Это шаг вперед по сравнению с абсолютной тьмой.
― Хотя мне нравится быть одному, я не люблю тишину. Какое-то время было хорошо, пока я слушал звуки животных. Но потом я потерял концентрацию.
― Это слишком тяжело, верно? Не отвлекаться? Необходимость размышлять и чувствовать, не отвлекаясь ни на что другое?
― Именно поэтому я не могу заниматься этим долго.
Ее глаза впились в мои.
― Выдерживать тишину ― это вид искусства. Я все еще работаю над этим. На самом деле, я и сама боролась с собой.
― Пыталась заглушить свои мысли? ― спросил я.
Она кивнула.
― Да.
― О чем ты думала?
― Я пыталась понять, что означает тот факт, что я не чувствую никаких изменений после имплантации. Я всегда подозревала, что буду каким-то образом знать, если забеременею. Но я чувствую себя точно так же. ― Она повернулась ко мне.
― Ты втайне надеешься, что я не беременна?
Я задумался над этим вопросом, понимая, что должен ответить честно.
― Я не знаю, чего хочу, Эбби. В каком-то смысле мне было бы легче, если бы беременности не было, но не совсем. Это сложно. Но ведь это неважно, мы все равно попробуем еще раз?
― А что, если ни одна из попыток не сработает? Количество эмбрионов ограничено.
Хотя такая перспектива приносила мне некоторое облегчение, это было также душераздирающе. По-настоящему душераздирающе. Потому что как только их не станет, все будет кончено.
― Если этого не произойдет, значит, это не должно было случиться, ― сказал я.
Уголки ее губ опустились.
― Я тоже так думаю. Но мне было бы очень жаль Фила и Кейт.
― Не стоит рассуждать о том, чего еще не произошло.
У меня зазвонил телефон, и, посмотрев на него, я обнаружил, что это Лурдес, женщина, с которой я общался больше года назад. В последнее время она писала мне с предложением встретиться, а я игнорировал ее сообщения. Я выключил звонок.
― Кто это был? ― спросила Эбби.
― Кто-то по имени «Не твое дело».
― Женщина? Ты поэтому так спешишь вернуться в Лондон?
― Поверь, я еще не встретил никого, ради кого стоило бы спешить.
― Ну, извини меня, мистер Разборчивый.
Я немного повернулся лицом к ней и подпер рукой подбородок.
― Ты считаешь странным быть разборчивым?
― Я не думаю, что ты избирателен. Я думаю, что ты закрыт для всех. Есть разница.
― Похоже, ты меня раскусила, а как насчет тебя? Почему ты одинока?
― У меня был неудачный опыт, как я уже, кажется, упоминала, и мне не хотелось, чтобы кто-то снова играл с моим сердцем.
― Как давно это было? Тот парень, который бросил тебя…
― Почти три года назад.
― Но ты встречалась с кем-то после этого разрыва.
― Да. Было несколько коротких…
― Встреч? ― Я выгнул бровь.
― Думаю, теперь я могу это признать, раз ты больше не оцениваешь меня.
― С чего бы мне осуждать тебя за это? Секс естественен и необходим для выживания, если хочешь знать мое мнение.
― Ты просто не хочешь иметь ничего общего с женщинами после.
Не в силах отрицать это, я пожал плечами.
― После Бритни у меня было не так много женщин. По крайней мере, по сравнению с тем временем, когда я был моложе. Чаще всего я встречаю кого-то и решаю не продолжать. Но из тех, с кем я встречался, да, никогда не имело значения, увижу ли я их снова.
― Что было иначе с Бритни? Я имею в виду, когда вы с ней познакомились? Как ты понял, что она та самая?
Моя грудь сжалась.
― Я бы с удовольствием дал тебе менее банальный ответ, потому что ненавижу банальности, но я просто знал. После часа, проведенного вместе, я уже не хотел разлучаться с ней.
― Справедливо. Говорят, так иногда бывает. Ты просто знаешь.
― Ты никогда не испытывала этого?
― Нет. ― Эбби покачала головой. ― Все еще жду, когда это случится со мной. ― Она улыбнулась. ― В любом случае, для справки, я не знакомлюсь с людьми просто так, наугад, как некоторые. ― Она пихнула меня локтем. ― Сначала я должна их узнать.
― Зная тебя, Эбби, я не могу представить, что ты не задашь кому-то миллион вопросов, прежде чем переспать с ним.
― Ну, да. Мне нужно знать, с кем я имею дело. Я не собираюсь тратить свое время на кого-то, кто не является хорошим человеком ― даже если он мне безумно нравится.
― Иногда меньше значит больше, ― пробормотал я.
― И это говорит человек, который допрашивал меня при первой встрече.
― Ну, мне нужно знать немного больше о той, кто будет вынашивать моего ребенка, чем о той, кого я просто собираюсь…
― Трахнуть? ― Она закончила мое предложение.
Это слово на ее языке вызвало у меня нежелательное возбуждение. Я был бы не против услышать, как она произнесет его еще несколько раз, что, вероятно, означало, что мне нужно проверить свою голову.
― Пойдем уже? ― спросила она.
Я как-то забыл о своем настоятельном желании уйти. Мне стало очень уютно на этом сене. Впрочем, дело было вовсе не в сене, верно?
― Ну, теперь я из-за тебя разленился. Ты плохо на меня влияешь, Никербокер.
Она подперла голову рукой.
― Почему бы тебе просто не переночевать сегодня в гостинице? Лавинии нравится твое общество.
― К тому времени, как мы туда вернемся, она уже будет в отключке, но, полагаю, ты права. В такой час я с тем же успехом могу просто поехать с тобой в Лондон утром.
— У тебя ведь есть рабочая одежда в «Bainbridge Inn»?
― Да. Все необходимое есть в моей комнате. ― Я посмотрел в дверь сарая. Уже совсем стемнело. ― Теперь тебе нужно быть осторожнее на дороге.
― Ты ведь все равно будешь ехать позади меня, на случай, если я попаду в беду, верно?