Бритни хотела бы быть живой. Вот чего бы она хотела. Я прочистил горло.
― Так что привело вас в город? Вы не могли приехать так рано, чтобы отчитать меня за отсутствие личной жизни.
Они посмотрели друг на друга.
Я с подозрением приподнял бровь.
― Что происходит?
Кейт поставила свою чашку.
― Мы хотим с тобой кое о чем поговорить.
― Хорошо… ― Я сделал глоток.
― Мы приехали в Лондон для сбора средств на нужды больницы, но решили, что, находясь здесь, убьем двух зайцев одним выстрелом. ― Она сделала паузу. ― Мы с Филом поговорили и… ― Она глубоко вздохнула. ― Мы хотели бы использовать одно из яиц. Мы думаем, что пришло время.
Я чуть не выплюнул свой чай, и комната покачнулась, когда до меня дошло значение слова «яйца». Я знал, что моя жена заморозила свои яйцеклетки до того, как начала лечение рака. Это произошло еще до того, как мы познакомились. Она рассказала мне, и это всегда было на задворках моего сознания, но я старался не думать об этом. О замороженных яйцеклетках мы с ней говорили только в контексте того, что у нас будет общий ребенок, когда она пройдет курс лечения и останется жива. Я не мог представить себе другого применения.
Я сидел молча, пока Кейт продолжала.
― Мы долго обсуждали это. Бритни была нашим единственным ребенком. Нам уже за пятьдесят, так что, очевидно, я не могу иметь еще одного биологического ребенка, но мы хотели бы вырастить внука.
― Вы думаете, она хотела бы именно этого? Чтобы ее ребенок появился на свет без матери? Бритни намеревалась быть рядом с этим ребенком, когда сохраняла свои яйцеклетки.
― Да, я знаю. ― Кейт кивнула. ― Но, когда нам стало ясно, что она не справляется, я спросила, что нам с ними делать. Она сказала, что не возражает против продолжения своей жизни в ребенке. Она переписала яйца на нас, но заставила меня пообещать, что сначала я все улажу с тобой. Она не хотела, чтобы мы чем-то расстроили тебя. Это, похоже, было решающим фактором.
Я прищурился.
― Почему она ничего не сказала мне об этом?
― Не думаю, что она хотела верить в то, что ее не будет рядом, Зиг. Мне пришлось поднять эту тему. Потому что это нужно было обсудить, зная, что она, скорее всего, собирается…
Умереть.
У меня свело живот. Как я мог противиться, если Бритни этого хотела? Не было ничего, чего бы я не сделал ради нее. Это был бы шанс для моей жены снова жить, косвенно ― или какой-то ее части. Если ее родители готовы заботиться о ребенке, кто я такой, чтобы их останавливать? Мне казалось, что это не мое решение, даже если Бритни настаивала на моем одобрении.
Я провел большим пальцем по кружке.
― Значит, вам нужно мое разрешение…
― Ну, не только твое разрешение. ― Она сделала паузу. ― Мы хотим, чтобы отцом был ты, конечно.
О.
Черт.
Почему, черт возьми, это не пришло мне в голову? Если до этого мне казалось, что комната раскачивается, то теперь она вращалась.
― Нет, ― сказал я, начиная потеть.
― Нет? ― Фил выгнул бровь. ― Ты бы предпочел, чтобы мы использовали сперму случайного мужчины?
Э-э…
Нет.
У меня внутри все перевернулось. Когда он так это повернул, я не мог представить себе другого мужчину отцом этого ребенка.
― Я бы ни за что этого не допустил.
― Тогда использование твоей спермы ― единственный вариант, ― сказала Кейт. ― Но, если ты не хочешь, мы не будем этого делать. Мы не будем ничего предпринимать.
― Еще раз уточню ― тебе не придется растить этого ребенка, Зиг, ― добавил Фил. ― Он будет нашим. Но в то же время, если ты когда-нибудь решишь, что хочешь участвовать, мы не станем препятствовать. Мы полностью возьмем на себя его или ее воспитание и обеспечим самую лучшую жизнь, на какую только способны.
Мой стул заскрипел, когда я встал.
― Извините. Мне нужна минутка.
Я ушел в свою спальню и сел на край кровати. Обхватив голову руками, я попытался собраться с мыслями. Я бы все отдал, чтобы вернуться на час назад, когда я слушал звуки носорога, а не разбирался с бомбой, которую они на меня сбросили.
Мысль о том, что у меня будет ребенок без Бритни, была мучительно болезненной. Знать, что у нее никогда не будет шанса стать матерью. Но я должен был верить, что Кейт говорит правду о последнем желании Бритни.
Через несколько минут я достаточно успокоился, чтобы вернуться к ним на кухню.
― Мне потребуется время, чтобы все обдумать, ― сказал я.
Кейт кивнула.
― Конечно. Думай столько, сколько тебе нужно. Яйца никуда не денутся. Стареем только мы. ― Она усмехнулась. ― Нам с Филом нужно сделать это, пока мы еще достаточно молоды, чтобы ответственно заботиться о внуке.
Я сглотнул.
― Я понимаю.
Кейт сделала глоток чая.
― Нам нужно обсудить еще кое-что.
― Что?
― Суррогатную мать.
Должно быть, мой мозг сегодня работал медленнее обычного. Возможно, дело было в недостатке сна, потому что я не только не понял, что они хотят, чтобы я был отцом ребенка, но и то, что кто-то должен будет его выносить, вылетело у меня из головы.
Прежде чем я успел ответить, она добавила:
― Мы думаем, что нашли кое-кого.
Мои глаза расширились.
― Не обсудив это со мной, вы уже нашли кого-то?
― Последнее слово было бы за тобой. Мы ничего не будем делать без твоего одобрения.
― Кто это? ― спросил я, подобравшись.
― У одного из самых старых и дорогих друзей Фила есть дочь. Она никогда не встречалась с Бритни, потому что они выросли в разных штатах, и она немного младше. Но недавно мы с Филом были в гостях у Роланда и его дочери в Род-Айленде. Мы рассказали им о нашей ситуации, не ожидая, что она предложит помощь. Я знаю, что нам следовало сначала обсудить это с тобой, но однажды вечером я очень разволновалась, и тогда открылись шлюзы. Как я уже сказала, я не ожидала, что она…
― Кто в здравом уме предложит что-то подобное после одного разговора?
― Она замечательная девушка с большим сердцем, ― объяснила Кейт.
― Я на это не куплюсь. ― Я скрестил руки на груди. ― Чего она хочет?
Кейт наморщила лоб.
― Что ты имеешь в виду?
― Сколько денег. Сколько она просит?
― Этот вопрос не поднимался, ― ответил Фил.
― Ну, это безумие. Кто соглашается на такое, не обсудив деньги?
― Потому что для нее дело не только в деньгах, ― сказала Кейт. ― Конечно, она знает, что мы заплатим, но она искренне хочет нам помочь.
― Сколько лет этой особе?
― Двадцать пять, ― ответил Фил.