― Боже, какая у тебя красивая задница. Такая чертовски идеальная. ― Его неровное дыхание щекотало мне шею. ― Выгни спину. Вот так. Черт возьми, да.
Я закрыла глаза, невероятно возбужденная ощущением его твердого члена, трущегося об меня. Мой клитор запульсировал от предвкушения.
Два его пальца вошли в меня.
― Посмотри, какая ты мокрая. Я хочу действовать осторожно, но не уверен, что смогу.
― Не надо. ― В следующее мгновение я почувствовала, как его член наполняет меня. Мышцы между моих ног мгновенно сжались вокруг него.
― Я почти забыл, какая ты чертовски тугая. ― Он застонал, его член дернулся внутри меня. ― Не двигайся, ― прошипел он. ― Я чуть не кончил. ― Он сделал паузу, чтобы прийти в себя, затем обхватил руками мою талию и начал толкаться в меня, постанывая в такт ритму. ― Ты хоть представляешь, как приятно ощущается твоя киска, глотающая мой член?
Я скулила, едва в состоянии говорить.
― А как покачивается твоя красивая задница каждый раз, когда я вхожу в тебя? ― Он ускорил свои движения и потянулся к моей набухшей груди, сжимая ее, пока входил и выходил. ― Я просто не могу насытиться тобой. ― Он сжал меня.
Я опустила руку, чтобы помассировать свой клитор, чувствуя, что оргазм уже рядом.
― Я больше не могу сдерживаться. Еще слишком рано, но я собираюсь кончить.
― Кончай, детка. Кончи на мой член.
В ту секунду, когда эти слова слетели с его губ, жар моего оргазма пронзил меня насквозь. Он тоже кончил, застонав от удовольствия. Тепло его спермы наполнило меня ― это удивительное чувство, когда я получаю его всего, или, по крайней мере, столько, сколько он готов был дать.
После этого я практически рухнула на стену, обмякнув от силы этого оргазма. Он медленно вышел из меня, и капли его спермы потекли по внутренней поверхности моих бедер.
Он развернул меня к себе и впился в губы, целуя так, словно то, что мы только что сделали, едва ли удовлетворило его. Я знала, что это едва удовлетворило меня.
― Я чертовски скучал по тебе. Я уже говорил об этом? ― Зиг уставился на мой круглый живот, его глаза блестели. На мгновение он опустился на колени и поцеловал мою упругую кожу. ― Посмотри на себя.
Мое тело напряглось, прогоняя все эмоции, которые вызывал этот простой поступок.
Он встал.
― Это нереально.
― Я знаю. Двадцать девять недель. Трудно поверить, не так ли?
― Трудно поверить, что кто-то может быть таким красивым, да. ― Он покачал головой. ― Одно дело ― видеть беременную на фотографии, а другое ― вживую. Время летит слишком быстро.
Я провела пальцами по его растрепанным черным волосам.
― Зачем ты приехал, Зигмунд? Неужели ради того, что мы только что сделали? Я знаю, что не для того, чтобы печь блины.
― Ты думаешь, я проделал весь этот путь, чтобы трахнуть тебя?
Я пожала плечами.
― Честно говоря, не знаю.
― Возможно, это немного повлияло на мою мотивацию, но нет, это не главная причина. ― Он прислонился своим лбом к моему. ― У меня не было возможности ответить на твои опасения по поводу того, что произойдет после рождения ребенка. Я не мог просто сказать тебе, что не могу представить, что больше не увижу тебя. Это были бы всего лишь слова, которые только еще больше запутали бы ситуацию. Прости, что у меня нет ответов на все вопросы.
― Ты ни в чем не виноват, Зиг. Никто из нас этого не планировал.
― Я, конечно, не планировал влюбляться в тебя, Эбби. ― Он обнял мое лицо ладонями. ― Верно, я предупреждал тебя не влюбляться в меня, но это я влюбляюсь. То, что мы делаем… это не оттягивание времени. Речь идет о нас с тобой, о нашей неоспоримой связи. И как бы мне ни хотелось ее игнорировать, мои чувства не исчезнут по волшебству, когда ты родишь. ― Он сглотнул. ― Раньше я просыпался по утрам и жалел, что не умер. Теперь я просыпаюсь и думаю о тебе ― о какой-нибудь забавной вещи, которую ты сказала, или о том, когда я увижу тебя в следующий раз. И я думаю о тебе перед тем, как заснуть. Каждый день я с нетерпением жду нашего вечернего телефонного разговора. Ты осветила темноту, которая раньше наполняла мою душу. ― Его взгляд был пронзительным. ― Ты спасла меня, Эбби. Действительно спасла.
Я убрала его волосы со лба.
― Ничего себе.
― Но, ― продолжил он. ― Я не могу с чистой совестью втягивать тебя в ситуацию, на которую ты не подписывалась. Отчасти проблема в том, что я не знаю, что буду чувствовать, когда родится этот ребенок. Хотелось бы мне знать. Все, что я чувствую сейчас, ― это полная неготовность.
― Как ты считаешь, есть шанс, что ты передумаешь? ― спросила я. ― Может быть, ты захочешь его вырастить?
Он погладил меня по волосам.
― Я не могу этого исключить, даже если мне кажется, что ребенку будет лучше с Филом и Кейт.
Мой мозг работал, пытаясь собрать воедино его неуверенность.
― И если ты решишь его воспитывать, ты боишься, что, если мы будем вместе, я буду чувствовать себя обязанной стать его матерью.
― А ты не будешь? ― Он посмотрел мне в глаза.
Это был вопрос на миллион долларов. Как и он, я не была уверена, что у меня есть ответ. Мое сердце говорило «да», но это было не то решение, которое я могла принять в одночасье. Оно меняло жизнь.
― Самое забавное, что… ― Я сделала паузу. ― Я тоже не знаю, что буду чувствовать. Так что это у нас общее. Могу сказать, что я чувствую к этому малышу внутри себя больше, чем предполагала. Я не могу представить, что рожу, сделаю вид, что ничего не произошло, и вернусь к своей жизни здесь. Я знаю, что так и было задумано. Но сейчас это кажется таким… нереальным.
Он взял мои руки в свои.
― Вот в чем суть, Эбби… Я не могу обещать, как буду чувствовать себя, став отцом, но я могу обещать, что это не изменит моих чувств к тебе. Я никогда не брошу тебя, если только ты сама не скажешь, что хочешь этого. Я хочу только лучшего для тебя. Если ты скажешь, что хочешь больше не видеть меня, мне придется смириться с этим. Но знай, что это не то, чего я хочу. После того, как ты сказала прошлой ночью, что мы больше никогда не увидимся, мне стало все ясно. Я не хочу тебя потерять.
Все еще полуобнаженные, мы крепко обнялись. Мое сердце гулко билось о его сердце, когда я сказала:
― Я думаю, нам нужно подождать, пока этот ребенок появится, чтобы понять, что мы будем чувствовать. Может быть, ответ придет к нам сам. Может быть, нам не стоит принимать никаких решений прямо сейчас.
Он поцеловал меня в нос.
― Если ты не против, то и я не против, любимая.
Я кивнула, хотя мне все еще было не по себе из-за всей этой неопределенности. В глубине души я понимала, что через пару месяцев все волшебным образом не встанет на свои места, и все же не могла не чувствовать прилива надежды. Мы просто должны были продолжать двигаться вперед. Честно говоря, мне, наверное, следовало быть осторожнее, но мне было слишком хорошо, чтобы останавливаться.